«Комсомол – не просто возраст, комсомол – моя судьба!»

В мае 1969 года, будучи учеником седьмого класса средней школы, я получил первый в своей жизни документ с водяными знаками. Свидетельство о рождении, оно же – метрика, не в счёт: во-первых, вручили его не мне, а моим родителям, а во-вторых,… Кто из вас помнит это событие? Я, конечно же, имею в виду получение метрики!

А вот я до сих пор помню номер своего первого комсомольского билета, который мне был вручен в горкоме комсомола, на первом этаже того самого здания, в котором ныне находится музыкальный колледж. 31582423! А вот номер второго билета, который я получал в политотделе спецчастей
Петрозаводского гарнизона в 1974 году во время кампании по обмену комсомольских документов, я уже не помню. Как не помню и номер своего партийного билета.

Если я вслед за песней скажу о том, что комсомол – это моя судьба, я очень сильно погрешу против истины. И если в школе и в армии ещё была хоть какая-то комсомольская жизнь, то на тех промышленных предприятиях, где мне довелось работать в семидесятые, всё мое участие в комсомоле сводилось к уплате членских взносов.

И даже когда я уходил на службу в МВД, я был вынужден сам на себя писать комсомольскую характеристику, поскольку мой комсорг был не просто ленив, он был ещё и тихого ума.

А вот во время срочной службы в Красной Армии я был комсоргом взвода, а на втором году службы был избран не только секретарём ротной комсы, но и заместителем секретаря комитета комсомола части.

И я даже мог бы пойти дальше по линии идеологической работы, ведь предлагали же мне поехать на учёбу в школу прапорщиков, где готовили профессиональный комсомольский актив! И я даже знал свою будущую должность – освобождённый секретарь комитета комсомола в одной из войсковых частей, дислоцировавшихся в городе Костомукша, и мне даже была обещана однокомнатная квартира в этом городе, но…
Но я вовремя остановился, поскольку понял – это не моё! Поскольку даже этих двух лет участия в ротной комсе мне было достаточно для того, чтобы понять всю забюрократизированность руководящего комсомольского аппарата, главным критерием деятельности которого была не живая работа с людьми, а своевременный сбор членских взносов, наличие порядка в документах и умение красиво отчитаться о проведённых мероприятиях. Т.е., комсомол стал своеобразной вещью в себе.

И эта самая «вещь в себе» по своей сути и погубила саму комсомольскую идею, а её последние аппаратчики-функционеры успешно вписались в рынок.
И когда я сегодня в новостях по TV вижу и слышу какого-либо функционера Молодежного Крыла «Жас Отан», произносящего правильные слова и говорящего исключительно лозунгами, то…
То я в очередной раз вспоминаю вечное: «… но это было уже в веках, бывших прежде нас» (Еккл., 1:10)