Умирают дома в мучениях: эксперт о том, почему тысячи актюбинцев лишены паллиативной помощи

В Актобе тысячи людей, прикованных к постели, умирают дома в мучениях. Они не получают обезболивания и лишены элементарного медицинского ухода. О том, почему так происходит, рассказывает координатор мобильной бригады по оказанию амбулаторной и паллиативной помощи онкологическим пациентам, действующей при ЗКМУ, директор филиала Ассоциации семейных врачей Казахстана, отличник здравоохранения Татьяна Острецова.


В прошлом номере газета «АТ» рассказывала историю актюбинской пенсионерки Кулшат Шарифулиной, которую врачи АМЦ резали по частям. Во время госпитализации в медцентре она испытывала чудовищные боли. Родственники просили выдать обезболивающие препараты. Один раз просьбу удовлетворили. А потом отказывали, заявляя, что выдать болеутоляющие не могут. «Не положено!», - вспоминали близкие пенсионерки слова медиков. После ампутации ноги Кулшат Шарифулина скончалась. Возможно, так и не приходя в сознание.

Этот чудовищный случай побудил репортера «АТ» выяснить, почему актюбинке не выдавали болеутоляющие препараты и насколько масштабна данная проблема. Также мы переговорили с Татьяной Петровной о людях с неонкологическими заболеваниями, которые нуждаются в паллиативной помощи, но фактически остаются без нее.

- Татьяна Петровна, почему так остро стоит вопрос паллиативной помощи именно для неонкологических больных?

- Ситуация, конечно, непростая. Формально паллиативная помощь у нас есть, но, по факту, пользоваться ею многие не могут. Для онкологических пациентов всё более-менее понятно: если человеку поставили четвёртую клиническую группу – это автоматически паллиативный больной, и он получает помощь. А вот для неонкологических пациентов никакой чёткой системы нет. По закону должна быть мультидисциплинарная комиссия, которая рассматривает таких больных и определяет показания для паллиативной помощи. В любой поликлинике она должна работать так же, как и для онкологии. Но, насколько я знаю, этого практически никто не делает.

В результате мы получаем следующую картину: паллиативные пациенты попадают только в отделение паллиативной помощи городской многопрофильной больницы (бывшая БСМП. – Ред.). Там есть койки для неонкологических больных - в основном это неврологические пациенты, посттравматические, люди с деменцией. Но их крайне мало.

- То есть, даже если человек попал в стационар, это не решает проблему?

- Конечно. В стационаре ведь нельзя находиться вечно. Там есть определённые сроки пребывания, а хосписа у нас в Актобе нет вообще. И выходит, что после выписки человек снова остаётся дома, без ухода. На дому помощи тоже нет. Наша мобильная бригада, которая обслуживает пациентов на дому, финансируется только для работы с онкологическими больными, потому что сама идея этих бригад входила в дорожную карту по развитию онкологической помощи. Но это, конечно, абсолютно неверно. По сути, если посмотреть хотя бы приблизительно, то онкологические больные составляют только треть всех паллиативных пациентов. А две трети - это как раз неонкологические.

- Какие категории входят в эти «две трети»?

- Это очень разная группа. Это и послеинсультные больные, люди после тяжёлых травм и многие другие. Кроме того, есть особая категория - инвалиды с детства, у которых врождённые наследственные заболевания. Эти люди вырастают, становятся взрослыми, и в очень редких случаях доживают до зрелого возраста. Но о них у нас, по-моему, вообще никто не задумывается.


И тут проблема! Например, если есть инвалидность по ДЦП, то это не означает автоматически, что человек признан паллиативным. У нас нет чётких критериев, все границы размыты.

- Планируется ли создание полноценного центра паллиативной помощи?

- Да, у областного управления здравоохранения есть такие планы. Центр хотят открыть на базе бывшего роддома на улице Алтынсарина. Там должно быть и отделение для неонкологических больных, и хоспис, и помещения для мобильных бригад, и учебная зона.

- Сколько мобильных бригад паллиативной помощи действует в Актобе? Что требуется для того, чтобы открыть такую же для неонкологических больных?

- Сейчас у нас в городе действует только одна мобильная бригада. По нормативам одна бригада должна обслуживать 250 тысяч населения. То есть у нас должно быть хотя бы три. Причём как минимум две из них - для неонкологических пациентов. Но возникает вопрос: а кто же будет эти бригады финансировать? Пока что никакого просвета в этом плане нет, то есть министерство таких денег не закладывает, насколько нам известно. Поэтому есть варианты просить эти деньги из местного бюджета. Предварительные разговоры мы уже провели, наша задача состоит в том, чтобы совместно с областным управлением здравоохранения все просчитать и предоставить в наш областной маслихат письмо-предложение с тем, чтобы выделили на 2026 год деньги на создание хотя бы одной мобильной бригады в городе, которая будет обслуживать пациентов неонкологической группы.

- Есть ли у вас примеры конкретных случаев, которые показывают проблемы таких больных?

- Буквально полгода назад умерла моя хорошая знакомая. У неё был инсульт, она 4 с половинной года пролежала в тяжелейшем состоянии, за ней ухаживал муж. Социального работника им не дали, потому что она не была одинокой. Если бы оформили инвалидность, возможно, полагался бы соцработник. Но опять же, вопрос размытый, полной ясности нет. Нанять сиделку в Актобе - это тоже большая проблема. В нашем городе, да и вообще по стране, нет как такового института сиделок. Нет организаций, которые бы системно готовили специалистов по уходу (ни с медицинским образованием, ни без него). Есть отдельные люди, которые этим занимаются, но их мало. В её случае помогали дочери, которые смогли оплатить сиделку. Но далеко не каждая семья может себе это позволить. Чаще всего кто-то из близких вынужден бросать работу, потому что больной требует постоянного ухода.


- Как обстоят дела с обезболиванием для неонкологических больных?

- Это вообще отдельный вопрос. Сейчас препараты по списку АЛО (амбулаторное лекарственное обеспечение) отпускаются только паллиативным больным, хотя это вообще неправильно, потому что сильный болевой синдром может быть и у онкологического больного второй группы, и у неонкологического пациента, например, после тяжёлых травм или с диабетом. На деле же, если человек находится дома, максимум, что ему выпишут, – это кеторол и тому подобное. Даже трамадол выписать очень сложно. Мы бесконечно пишем письма от Ассоциации паллиативной помощи, поднимаем эту тему, но, к сожалению, продвижения мало. В октябре на 10-ой Конференции по паллиативной помощи в Алматы пройдет круглый стол с участием медиков, «СК-Фармации» (ТОО «СК-Фармация» единый дистрибьютор лекарственных средств и медицинского оборудования. - Авт.) и наркоконтроля. Мы будем снова говорить об этом.

- Сколько на сегодня у нас примерно таких пациентов в Актобе?

- Сколько неонкологических паллиативных, никто точно не знает. Думаю, речь идёт о нескольких тысячах, более тысячи. Сейчас мы готовим предварительное исследование по одной поликлинике, чтобы хотя бы примерно понять масштаб. Это не будет таким чисто научным исследованием, но хотя бы первые предварительные наметки появятся.

- Получается, многие люди умирают дома без помощи?

- В онкологии хоть как-то помощь оказывается, родственники благодарят нашу мобильную бригаду. Мы рядом, помогаем, объясняем, правильно назначаем обезболивание, проводим необходимые процедуры. А вот неонкологические пациенты, да, к сожалению, остаются без этого, умирают без должного внимания.




Автор: Артур Сайын