Экс-участник «ДДТ» дал эксклюзивное интервью «Актобе Таймс»

«Я музыкантом себя никогда не считал и не считаю до сих пор»

Павел БОРИСОВ,
российский джаз- и рок- бас-гитарист

Павел Сергеевич Борисов известен по работе в группе «ДДТ» (1998 – 2011). С группой он отыграл на всех студийных альбомах, начиная от «Мир номер ноль» и заканчивая «Иначе». Опытный музыкант, игравший в свое время в таких группах, как «Орнамент», «Земляне», также сотрудничал с Ларисой Долиной, Михаилом Боярским, Валерием Леонтьевым, группой «Секрет», Александром Розенбаумом, Валерием Сюткиным и многими другими известными исполнителями и коллективами.

Я никогда не отмечаю свой день рождения. Не вижу смысла. На самом деле за свою жизнь я столько раз заново рождался, что трудно сказать, когда у меня настоящий день рождения. Я просто чувствую, что все начинается заново. И поэтому день рождения – он такой зыбкий, и нет конкретной даты. Вот, к примеру, свои 60 лет я встретил на острове Пасхи.

Вообще, порядка 80 стран я объехал уже. Но и много где еще не был. Я хотел бы попасть в Иран, Перу, Панаму, Коста-Рику, Филиппины, Монголию, Центральную и Южную Африку.

О ситуации в Украине

Естественно, меня это тревожит. Но, наверное, все это назрело. Однако никаких выводов я не делаю. Время покажет. У нас просто нет никакой точной информации. Мы пользуемся теми данными, которые нам предоставляют с той и другой стороны. А что там происходит на самом деле, мы не знаем, и никогда не узнаем. Вот если китайского ученого спросить, что он думает о результатах Второй Мировой войны, он скажет, что слишком мало времени прошло. А сейчас по горячим следам вообще ничего не понятно. Что-то происходит, но дай бог, чтобы люди не страдали…




«Я просто тренькаю на бас-гитаре и контрабасе»

Музыка – это мое хобби, но я не являюсь музыкантом, просто тренькаю на бас-гитаре и на контрабасе (улыбается).

Все произошло давно, когда я еще учился в школе. У меня очень рано умерли родители. Я был очень замкнутым и стеснительным, можно сказать, забитым ребенком. Заикался очень сильно, не умел общаться с людьми, смотрел, как волчонок, исподлобья на всех фотографиях. К музыке никакого отношения не имел, не понимал, что это такое. Но во дворе у нас мальчишки играли на гитарах, а вокруг них всегда собирались девочки, которые смотрели на них, как на героев, небожителей. Как-то у них оказалась лишняя гитара, они мне ее дали и попросили сыграть басовые партии. Я сыграл и был потрясён: как мое маленькое колесико работает в этой общей музыкальной машине. И настолько это было удивительно, что я до сих пор этим занимаюсь. Мало того, люди, которые стояли вокруг, слушали меня. Я для них стал таким же небожителем, как и эти ребята, которые играли и пели. И после этого я постепенно научился общаться с людьми, становился уверенней в себе, благодаря этому кусочку дерева.

О концерте с Яном Гилланом (солист Deep Purple)

Позвонил их продюсер и спросил: «Сколько тебе надо заплатить, чтобы ты поучаствовал в этом концерте?» Я ответил: «А сколько мне надо заплатить, чтобы поиграть с Яном Гилланом?». Это же музыка, на которой я вырос. И для меня эти песни были всем. Если бы меня тогда спросили, возможен ли такой концерт, я ответил бы, что скорее окажусь на Марсе, чем на одной сцене с Гилланом. Настолько невероятным это казалось. Но так случилось, и это здорово.

О музыке

Музыка – это целый мир для меня. Это эмоциональная составляющая моего существования. Когда я дома, я всегда что-то играю. У меня есть самые любимые направления – это и рок, и джаз, и этническая музыка. Но все очень тщательно отобрано и сжато, нет ничего лишнего.

Вообще, я считаю, что музыка должна заставлять или плакать, или танцевать. Это эмоция, которую мы выражаем с помощью нот. Если музыка ничего не несет, то она не нужна. Это только какой-то набросок, чертеж. А настоящая музыка обязательно несет очень глубокий эмоциональный заряд. Она должна всегда быть не повествовательной, а содержательной в духовном смысле. Поэтому очень многие жанры в музыке меня не трогают, да, по-моему, они никого не трогают.

У меня к музыке инженерный подход, я же инженерное образование получил. Ну, вот есть автомобиль - и нужно, чтобы колеса закрутились. Имеются разные механизмы: гитарист, саксофонист, ударник. Их надо связать так, чтобы эта машина поехала. Моя задача, как музыканта, – собрать инструменты и заставить их вместе работать. Привязать ударника к гитаристу, клавишника к саксофонисту. Вот это моя роль на сцене, и я по своему разумению это делаю.



О Юрии Шевчуке и работе в «ДДТ»

Он сложный человек, и в общении, и в музыке. Ему не позавидуешь, я считаю. Те песни, которые у него получились, изумительные, они были вызваны очень серьезными внутренними переживаниями. Какие-то вещи он переживал настолько остро, что это выплеснулось в музыку. Я бы никому не советовал добиваться творческих успехом таким путем, потому что это очень больно.

На сцене мне всегда комфортно, но в жизни это сложный коллектив. Я бы не хотел туда вернуться. 13 лет - это было очень долго и мучительно.

Хотя я со всеми остался в хороших отношениях, со многими общаюсь до сих пор. Играем вместе с барабанщиком иногда. С басистом Ромой часто подменяем друг друга в каких-то коллективах.

О страшном диагнозе и исцелении

У меня была сильная депрессия. Я искал гармонию в этом мире и не мог найти, в группе тем более. Все меня мучило, все было плохо. В конце концов у меня началась серьезная болезнь – рак. Поскольку я не хотел лечиться, то раздал все гитары, квартиры и машины, остался один рюкзак. С ним я и поехал по миру. Поехал вначале в Азию, в Китае осел надолго, играл в каких-то группах. Уехал в Индию на полгода, потом в Финляндию, пригласили меня туда играть.

В Индии много путешествовал, голодал, жил с йогом в джунглях. Снимался в индийском кино, в эпизодах дурака валяли. Совершенно не привязанный ни к чему, я так два года и жил. Мне было все равно, что делать, так как я был на излете.

А потом вылечился от всего - и вернулся. История была такая. В каком-то городе Китая я шел по улице, а там какие-то магазинчики небольшие. И какой-то китаец сидел, продавал какие-то лекарства. И он со мной заговорил. Взял мою руку, долго рассматривал ее и начал что-то говорить: на китайском, на английском, на русском. Я мало что понял, но, видимо, он мне рассказал, чем я болел. И продал мне какую-то траву, сказал, что надо пить ее каждый день. Полгода. Я на 16 кг похудею, и буду здоров. И я пил эту траву, возил ее с собой. Еще ходил в тренажерный зал. И вот мне надо было заехать в Питер по делам, там я сделал анализы. Они показали, что рака у меня больше нет. Это было такое переформатирование всего меня. С тех пор нормально себя чувствую.



«Зачем, когда есть Бах!»

Я смотрю на то, сколько издано книг, сколько умных людей написали что-то хорошее, и не знаю, для чего мне еще что-то писать. Это как с музыкой. Меня спрашивают: «Почему ты не пишешь музыку?». Огромное количество музыки есть дурной - и очень много хорошей. И я еще буду что-то писать? Зачем, когда есть Бах!




О контрабасе

С 1982 года я играл джаз, а контрабас купил только в 2003. Почти 20 лет я играл джаз, но только на бас-гитаре. На самом деле я купил контрабас только для того, чтобы играть в «ДДТ». Потому что уже созрел, наверное, для этого. Мы готовили программу акустическую, я записал почти целый альбом «ДДТ» на контрабасе. Он назывался «Прекрасная любовь».

Я не брал музыкальных уроков ни получаса в жизни, всему научился сам. Я не музыкант. Музыканты мыслят по-другому, тональностями.

Я когда купил контрабас, а у меня много друзей-контрабасистов, я даже ни у кого из них не спросил, как его держать, с какой стороны подойти. Я просто играл и все.



О том, как украли гитару

Эту гитару мне привезли из Чикаго. Она стоила семь с половиной тысяч долларов. Украли из машины, причем за какие-то три минуты вскрыли багажник. Мы подняли шум по поводу пропажи. И шум заключался в том, чтобы дать понять людям: такой инструмент им будет сложно продать, потому что это штучный экземпляр. И через несколько дней мне позвонили, вернули мне ее за какие-то деньги. Заплатил, конечно. Но потом ее все равно продал.

Вообще, когда учился в школе, две гитары я сделал сам. Тогда бас-гитару можно было купить, но это стоило очень дорого. Потом на каникулах пошёл работать грузчиком в продуктовый магазин, и через два месяца купил себе бас-гитару.




«Это своеобразный крест»

Я когда был мальчишкой и взял в руки гитару, тогда быть музыкантом было очень почетно. У меня был приятель, который брал пустой футляр от гитары, чтобы просто ходить по улице и знакомиться с девушками. А сейчас я иду с гитарой по улице и иногда думаю, что люди, которые меня встречают, считают, что я просто валяю дурака. Поэтому ребятам, которые только берут в руки гитару, я хочу сказать, что это принесет большие сложности. А также безденежье и дурные привычки. Сейчас такая музыка мало кому нужна. И, может, она вообще скоро никому не будет нужна. Идя на этот шаг, человек должен понимать, что он делает очень важный выбор. Потому что это тяжелая работа, которая требует постоянного самосовершенствования. Я всю жизнь занимаюсь, ежедневно. Чтобы быть практикующим музыкантом, я должен изучать что-то, должен постоянно быть, что называется, в теме. Это своеобразный крест.

При этом общественного признания и каких-то больших денег это не принесет. И тем, кто не готов к такому повороту, лучше сразу пойти в дворники или в бизнес. Но тот, кто решился, уже будет знать, что ему предстоит и как с этим жить. Придется много путешествовать, быть практически бездомным. Это осознанный выбор, который несет много лишений, но и много счастья.



Всем хочу пожелать мира и спокойствия, пусть каждый занимается своим делом. Не надо нервничать! Знаешь, как говорят: делай свое дело и будь, что будет. Каждый на своём месте должен делать лучшее, на что он способен, тогда мир придет к гармонии рано или поздно.