«Сотрудники колонии плевали мне в лицо, а потом били ногами»

Осужденный за терроризм Берик Абдрахманов должен был выйти на свободу будущей весной. В колонии он нарушал порядок, оскорблял сотрудников учреждения, за что и получил еще 2 года тюрьмы.



Напомним, Берик Абдрахманов находится в заключении с 2009 года. Свой срок он получил за пропаганду терроризма. В мае он должен был выйти на свободу. Однако вместо этого вновь попал на скамью подсудимых за «Злостное неповиновение законным требованиям администрации уголовно-исполнительного учреждения». Его обвиняют по четырем эпизодам. На этой неделе Абдрахманову зачитали приговор.

Частично согласен с обвинением
На прениях Берик Абдрахманов признал, что его вина заключалась лишь в том, что он оскорблял сотрудников колонии. Как утверждает осужденный, на то у него были все основания: его незаконно закрывали в изолятор и пинали, «как скотину».
- В обвинении сказано, что я отказывался от еды, хотя я сам просил у них квашеную капусту, - говорит Берик Абдрахманов. – Они также утверждают, что я переворачивал койки, но запись с видеокамер этого не доказывает. В суде выступали исключительно заинтересованные лица, которым выгодно посадить меня в тюрьму. Все мои требования были законны! Я даже взял во внимание замечания прокурора, когда он говорил мне, в какой форме я обращаюсь к сотрудникам.
Абдрахманов отметил, что с 30 ноября и до 10 декабря он спокойно пишет жалобы, требуя встречи с независимым прокурором.
- Они не реагируют на мои законные заявления, - подчеркнул осужденный. – У меня кончалось терпение, и я спокойно на камеру им об этом говорил. Прокурор все-таки пришел, лишь после жалобы моей супруги. Вот таким путем я добиваюсь встречи с тем, с кем мне необходимо.
Абдрахманов считает, что дело дошло до суда из-за того, что он начал жаловаться и требовать справедливости.
- Я свое место знаю, - кивает подсудимый. – Я осужденный, а они представители власти, но и у меня есть свои права. К примеру, прокурор в моем понимании выполняет две функции: обвинительную и защитную в отношении осужденных. Я лишь хотел воспользоваться своими правами, а вместо этого стал систематическим нарушителем.

Плевок в лицо
Далее Абдрахманов рассказал, что конфликты с сотрудниками колонии у него продолжались и во время судебных разбирательств.
- Хотя это и не имеет никакого отношения к делу, я хочу сказать, что я плюнул в троих сотрудников, - продолжил подсудимый. – Все потому, что каждый из них плевал мне в лицо. Вы знаете, хочется заплакать, но я не буду давить на жалость. Что мне оставалось делать после такого унижения? Ударить их? Нет, я сдержался и плюнул в ответ. Они не ожидали и стали меня избивать. Мать учила меня давать сдачи, но если бы я ударил их, в ответ мне бы светил огромный срок. Я понимаю, уважаемый прокурор хочет, чтобы я получил срок. Она правильно делает, что заступается за госслужащих. Но вы должны знать, что они издевались надо мной. Я не боюсь этого говорить, потому что врать нехорошо, уважаемый судья!

Боятся, что выиграет в шахматы
По воспоминаниям Абдрахманова, на праздновании Дня Конституции он вышел участвовать в мероприятиях и сыграть с другими осужденными в шахматы.
- Ко мне подошел сотрудник Баглан С. в нетрезвом виде и выгнал меня с праздника, тогда у меня был статус осужденного, - подчеркнул Берик. – А потом я стал подследственным, и этот же сотрудник вновь меня не пустил на праздник, уже 1 декабря. Мне не дают возможности участвовать в локальной жизни участка, в каком бы статусе я ни находился. Если я не гражданин Казахстана, раз они меня таковым не считают, то я тогда отказываюсь от гражданства! Понимаете, если я выиграю в шахматы, они обязаны меня поощрить, а если они это сделают, то должны будут снять строгие условия содержания. В таком случае я не буду считаться нарушителем. Они это понимают и поэтому пресекают все пути.
Адвокат подсудимого просил суд оправдать Абдрахманова, так как не усмотрел в его деяниях злостного неповиновения. Он также ответил, что свидетели, сотрудники колонии, не могли самостоятельно отвечать на вопросы в суде, и их показания пришлось зачитывать вслух.

«Даже у свободных людей нет кожаных ботинок»
Гособвинитель внимательно слушал подсудимого и его адвоката и после прений позволил себе реплику.
- Его судят не за то, что он просил свое, а за то, в какой форме он просил, - подчеркнул прокурор. – К примеру, он просил капусту, зная, что она положена по нормативам. Ему пояснили, что его требование рассматривается, вызывали повара, показывали приказ руководителя колонии о том, что в этот день нет капусты. Её заменили другим продуктом. Но подсудимый выражался эмоционально, всех оскорблял и нарушал порядок. Кроме того, обувь, о которой Абдрахманов так много говорил, сотрудники колонии сами не закупают. Она приходит от министерства обороны. Подсудимый отказался от обуви, ссылаясь на то, что кожа не стопроцентная. Другой обуви в тюрьме нет. Этот человек осужден, его полностью обеспечивает государство, и надо быть благодарным за то, что дают. Хочу отметить, что чисто натуральную обувь может позволить себе не каждый свободный человек. Поэтому Абдрахманова судят не за его законные требования, а за способы их передачи и отношение к сотрудникам колонии.

«Судье – спасибо, прокурор – хороший!»
Берик Абдрахманов в своем последнем слове говорил много: он показывал свои знания в религии, благодарил всех присутствующих и радовался, что весь город узнал, как живут осужденные в тюрьме.
- Обычно, когда человек говорит последнее слово, он хочет вызвать к себе жалость, - вздохнул подсудимый. – У меня нет такой цели. Я рад, что дело дошло до суда. Многие теперь поняли, что происходит в актюбинской тюрьме. Я хочу сказать всем спасибо: и вам уважаемый судья, и вам, прокурор, и общественникам, которые встали на мою сторону. Мне сотрудники колонии говорят, что мол, у меня прокурор плохой. Это не так. Прокурор – хороший! Я поначалу думал заключить с ним процессуальное соглашение, чтобы получить срок поменьше, но потом решил отстаивать правду. Я понимаю, я неблагонадежный. Я состою на учете по религиозным мотивам, и мне не место на свободе.
Абдрахманов отметил, что параллельно у него идет еще один судебный процесс. Его обвиняют по статье 256 ч.1 «Пропаганда терроризма».
- Там мне грозит от 5 до 9 лет. Знаете, здесь, взглянув на ваши лица, я понял, что меня судят, а там меня будут казнить… У меня есть выбор: если я признаюсь, то получу срок меньше, а нет, так упекут по полной, - говорил он.
Берик Абдрахманов периодически замолкал, поглядывая на жену, которая сидела рядом с адвокатом, что-то записывала и с трудом сдерживала слезы.
- Я жене объясняю, что по плану я не должен быть на воле, - кивает Абдрахманов. – Государство предусмотрело для меня статью «Изоляция от вольного и тюремного населения страны по моим религиозным соображениям». Они хотят, чтобы я исправился, а сажают меня в изолятор и подсаживают ко мне преступников–террористов. Как я могу исправиться?

Как успокоить супругу?
В конце своей речи Берик Абдрахманов признался, что хотел бы начать жизнь с чистого листа, но ему мешают обстоятельства.
- Каждый прав по-своему. Одного я не могу понять: разве не может человек надеяться на то, что его простят хотя бы раз? Бывают моменты, когда лучше отпустить, но я не прошу вас об этом. Это я буду просить в следующем суде. Есть такая притча: однажды пришла женщина с заявлением к судье и говорит, что муж ее избивает. Судья посоветовал ей найти мужу вторую жену, чтобы он переключился на нее. Она испугалась и забрала заявление. Она решила, что уж лучше пусть бьет, зато его не надо ни с кем делить». Когда я получал второй срок, я сказал своей супруге, что хочу найти вторую жену. Она сразу захотела, чтобы я сидел. Я ее так успокаивал. Что ей сказать теперь? Я не знаю. Она хочет, чтобы я был рядом, был с детьми. Нормальная реакция. Я бы и сам этого хотел!
Красноречие не помогло Берику Абдрахманову, он получил 2 года лишения свободы. Супруга осужденного намерена обжаловать приговор. Сам Берик готовится к новому суду.


Автор: