«Не делайте из моего ребенка робота…»
`
Двухлетний малыш выпал из окна третьего этажа и чудом выжил. Теперь Алану Хациеву необходимо срочное медицинское вмешательство. Однако методы, которые местные врачи предлагают для спасения Алана, категорически не устраивают его родителей. Его отец вынужден обивать пороги инстанций в поисках помощи или хотя бы совета.
Виссарион Хациев из Хромтау до сих пор не может понять, как это произошло. Жарким июльским днем окно в комнате было нараспашку. Домочадцы все вместе направились в кухню, а маленький Алан немного отстал. Доли секунды хватило карапузу, чтобы взобраться на окно и… Тяжести тела ребенка москитная сетка, конечно же, не выдержала. Мужчина с криком бросился на улицу. Алан лежал без движения на асфальте, лицом вниз.
- У Алана была порвана селезенка, трещины на голове, бедро было сломано, - говорит папа мальчика Виссарион Хациев. – С пяти вечера до двенадцати ночи мой сын лежал просто так, обливаясь кровью. В Хромтау ему операцию не делали, сказали какого-то оборудования нет. Ждали врачей из Актобе.
Ночью только его привезли в Актобе и начали операцию на селезенку. Чтобы остановить внутреннее кровотечение. До утра мы ждали, утром сказали, все нормально, кровь остановили. Перевели его в реанимацию. 10 дней там лежал. После вторую операцию сделали на ногу. Вставили штифт. Месяц с женой они пролежали в областной детской больнице, нам сказали, что с головой все в порядке. Сделали снимок, голова не задета. Езжайте домой.
Успокоенные вердиктом врачей, родители «родившегося в рубашке» мальчика забрали его домой. Усиленное питание, спокойная обстановка, реабилитационные мероприятия. Все это должно было вскоре вернуть Алана к образу жизни обычного здорового и любознательного двухлетнего малыша. Мама и папа с нетерпением ждали, когда, наконец, их сын станет бегать и проказничать, как раньше, и очень хотели забыть произошедшее, как страшный сон. Однако спустя месяц их ожидало новое испытание.
- У Алана начались головные боли, - вспоминает Виссарион.- Он ложился, обхватывал голову руками и кричал. Плакал день и ночь. Мы не могли понять, что такое. Вызывали врача, он только разводил руками и предполагал, что ему мешает штифт в бедре. На реабилитацию поехали с ним в «Дару». Там он не давал спать детям своим криком. Не могли с ним ни зарядку, никаких других процедур делать.
Специалисты вновь предположили, что ребенку доставляет неудобства штифт в ножке. Однако сделанный снимок эту версию опровергнул – конструкция была на месте, и никаких воспалительных процессов не наблюдалось. А вот снимок головы, сделанный опять же в областной детской больнице, объяснил причину плача ребенка. В мозге Алана появилась жидкость. И количество ее росло. Необходима операция и срочно, объяснили медики.
- Нужно ставить шунт в мозге, а трубку выводить в желудок, мне так объяснили врачи, - расстраивается мужчина. – Говорят, каждые пять лет будете приезжать, мы будем его удлинять. Вырезать, доставать, менять, так он будет жить. Я говорю, вы, что из него робота хотите сделать? Не может быть, чтобы не было других способов его лечить. Дают гарантию 70 процентов. А этот шланг может не прижиться, это же инородное тело в организме. И смотря как перенесёт наркоз маленький ребенок. Если не хотите операцию, говорят, пишите отказ. Меня не устраивает, что он инвалидом будет с шунтом. Это значит, в школу он нормально ходить не будет, среди общества нормальных людей находиться не будет. Будет, как растение, дома сидеть. Он вырастет, что я ему скажу? Не верю, что не может быть других способов лечения.
Сейчас Алан постоянно плачет от боли. Перестал говорить, не может самостоятельно ходить и держать голову. Он лежит с мамой в больнице и ждет, когда все придут к общему знаменателю и наконец-то помогут ему. Виссариону же пришлось бросить работу и начать обивать пороги всех неизвестных ему ранее инстанций в поисках помощи. Или хотя бы совета, где можно вылечить сына иным способом, менее травматичным. Одни говорили ему, что есть специалисты где-то в России, которые лечат таких детей принципиально по - иному. Другие советовали искать в Астане лучшего нейрохирурга Казахстана
Серика Акшулакова. Он мол, и не таких детей поднимал на ноги.
- Хромтауские врачи сказали, квоту они быстро оформить не могут, десять дней где-то надо, чтобы по порталу все сделать, а время же идет, - у мужчины начинает дрожать голос. – Я просто хочу спасти своего сына. Я все для этого сделаю. Не верю, что ему не могут помочь. Я не виню наших врачей. У них отличная команда, они специалисты своего дела. Но не могу обрекать сына на такую жизнь с шунтом и кнопкой в голове.
По совету редакции поиски помощи привели Виссариона в областное управление здравоохранения.
- Меня там выслушали, позвонили в больницу, узнали, в каком состоянии ребенок, - радостным голосом сообщил по телефону папа Алана. – Сказали, квоту оформят за три дня. Все бесплатно. Мы повезем сына в Астану в центр нейрохирургии. Я верю, что там ему смогут помочь. Спасибо врачам, спасибо вам.
Буду держать редакцию в курсе.
Будем надеяться, что столичные врачи смогут подобрать оптимальный способ лечения Алана, который был бы максимально эффективным и минимально травматичным. Только возникает вопрос – почему врачи на местах не могут помогать таким пациентам, хотя бы избежать волокиты с квотой? Почему человеку нужно обязательно мотаться туда – сюда из Хромтау в Актобе и обратно между медицинскими учреждениями? Разве больному ребенку надо помогать только после вмешательства облздрава?
Автор: Редакция
Двухлетний малыш выпал из окна третьего этажа и чудом выжил. Теперь Алану Хациеву необходимо срочное медицинское вмешательство. Однако методы, которые местные врачи предлагают для спасения Алана, категорически не устраивают его родителей. Его отец вынужден обивать пороги инстанций в поисках помощи или хотя бы совета.
Ольга ЕРЕМЕЕВА
Виссарион Хациев из Хромтау до сих пор не может понять, как это произошло. Жарким июльским днем окно в комнате было нараспашку. Домочадцы все вместе направились в кухню, а маленький Алан немного отстал. Доли секунды хватило карапузу, чтобы взобраться на окно и… Тяжести тела ребенка москитная сетка, конечно же, не выдержала. Мужчина с криком бросился на улицу. Алан лежал без движения на асфальте, лицом вниз.
- У Алана была порвана селезенка, трещины на голове, бедро было сломано, - говорит папа мальчика Виссарион Хациев. – С пяти вечера до двенадцати ночи мой сын лежал просто так, обливаясь кровью. В Хромтау ему операцию не делали, сказали какого-то оборудования нет. Ждали врачей из Актобе.
Ночью только его привезли в Актобе и начали операцию на селезенку. Чтобы остановить внутреннее кровотечение. До утра мы ждали, утром сказали, все нормально, кровь остановили. Перевели его в реанимацию. 10 дней там лежал. После вторую операцию сделали на ногу. Вставили штифт. Месяц с женой они пролежали в областной детской больнице, нам сказали, что с головой все в порядке. Сделали снимок, голова не задета. Езжайте домой.
Успокоенные вердиктом врачей, родители «родившегося в рубашке» мальчика забрали его домой. Усиленное питание, спокойная обстановка, реабилитационные мероприятия. Все это должно было вскоре вернуть Алана к образу жизни обычного здорового и любознательного двухлетнего малыша. Мама и папа с нетерпением ждали, когда, наконец, их сын станет бегать и проказничать, как раньше, и очень хотели забыть произошедшее, как страшный сон. Однако спустя месяц их ожидало новое испытание.
- У Алана начались головные боли, - вспоминает Виссарион.- Он ложился, обхватывал голову руками и кричал. Плакал день и ночь. Мы не могли понять, что такое. Вызывали врача, он только разводил руками и предполагал, что ему мешает штифт в бедре. На реабилитацию поехали с ним в «Дару». Там он не давал спать детям своим криком. Не могли с ним ни зарядку, никаких других процедур делать.
Специалисты вновь предположили, что ребенку доставляет неудобства штифт в ножке. Однако сделанный снимок эту версию опровергнул – конструкция была на месте, и никаких воспалительных процессов не наблюдалось. А вот снимок головы, сделанный опять же в областной детской больнице, объяснил причину плача ребенка. В мозге Алана появилась жидкость. И количество ее росло. Необходима операция и срочно, объяснили медики.
- Нужно ставить шунт в мозге, а трубку выводить в желудок, мне так объяснили врачи, - расстраивается мужчина. – Говорят, каждые пять лет будете приезжать, мы будем его удлинять. Вырезать, доставать, менять, так он будет жить. Я говорю, вы, что из него робота хотите сделать? Не может быть, чтобы не было других способов его лечить. Дают гарантию 70 процентов. А этот шланг может не прижиться, это же инородное тело в организме. И смотря как перенесёт наркоз маленький ребенок. Если не хотите операцию, говорят, пишите отказ. Меня не устраивает, что он инвалидом будет с шунтом. Это значит, в школу он нормально ходить не будет, среди общества нормальных людей находиться не будет. Будет, как растение, дома сидеть. Он вырастет, что я ему скажу? Не верю, что не может быть других способов лечения.
Сейчас Алан постоянно плачет от боли. Перестал говорить, не может самостоятельно ходить и держать голову. Он лежит с мамой в больнице и ждет, когда все придут к общему знаменателю и наконец-то помогут ему. Виссариону же пришлось бросить работу и начать обивать пороги всех неизвестных ему ранее инстанций в поисках помощи. Или хотя бы совета, где можно вылечить сына иным способом, менее травматичным. Одни говорили ему, что есть специалисты где-то в России, которые лечат таких детей принципиально по - иному. Другие советовали искать в Астане лучшего нейрохирурга Казахстана
Серика Акшулакова. Он мол, и не таких детей поднимал на ноги.
- Хромтауские врачи сказали, квоту они быстро оформить не могут, десять дней где-то надо, чтобы по порталу все сделать, а время же идет, - у мужчины начинает дрожать голос. – Я просто хочу спасти своего сына. Я все для этого сделаю. Не верю, что ему не могут помочь. Я не виню наших врачей. У них отличная команда, они специалисты своего дела. Но не могу обрекать сына на такую жизнь с шунтом и кнопкой в голове.
По совету редакции поиски помощи привели Виссариона в областное управление здравоохранения.
- Меня там выслушали, позвонили в больницу, узнали, в каком состоянии ребенок, - радостным голосом сообщил по телефону папа Алана. – Сказали, квоту оформят за три дня. Все бесплатно. Мы повезем сына в Астану в центр нейрохирургии. Я верю, что там ему смогут помочь. Спасибо врачам, спасибо вам.
Буду держать редакцию в курсе.
Будем надеяться, что столичные врачи смогут подобрать оптимальный способ лечения Алана, который был бы максимально эффективным и минимально травматичным. Только возникает вопрос – почему врачи на местах не могут помогать таким пациентам, хотя бы избежать волокиты с квотой? Почему человеку нужно обязательно мотаться туда – сюда из Хромтау в Актобе и обратно между медицинскими учреждениями? Разве больному ребенку надо помогать только после вмешательства облздрава?
Автор: Редакция
02
03
04
05
