«На скорой время летит быстро»

Алия КАЛЬНИЯЗОВА, врач скорой помощи

Нескучная работа

В нашей семье никогда до меня не было врачей. Я же медициной, можно сказать, была увлечена с детства - часто играла в «больницу» и в «доктора» с куклами. А в школе, в младших классах была санинструктором класса, у меня ещё была такая марлевая санитарная сумка с красным крестом, которая, помню, мне очень нравилась, и я с ней никогда не расставалась. Тем не менее, несмотря на это детское увлечение, в выпускном классе школы у меня всё ещё не было уверенности, что пойду дальше учиться именно в медицинский.

Всё же, после некоторых раздумий, я поступила в наш актюбинский мединститут и успешно закончила его через шесть лет, плюс год интернатуры - всего семь лет учёбы. После этого по распределению проработала год в поликлинике, а затем, узнав о вакансиях в скорой помощи, решила попробовать свои силы в ней. Я подала резюме, особо не надеясь, что меня примут, так как считала, что здесь отдают предпочтение более опытным специалистам. Однако примерно через месяц мне позвонили и пригласили на стажировку.

На скорой помощи время летит очень быстро: я даже не заметила, как проработала здесь больше 20 лет с тех пор. Был у меня, правда, небольшой перерыв, когда после одного неприятного инцидента я уволилась и какое-то время трудилась в стационаре. Но работа там показалась мне скучной, и вскоре я вернулась обратно в скорую помощь.

Ребенок «в рубашке», наркоманы и пьяная «мадонна»

У каждого врача скорой помощи, наверное, есть свои самые запоминающиеся выезды. Например, моя коллега Алмагуль Базарбаева - у неё первый же вызов оказался необычным: она выехала за роженицей. Женщина, которой требовалась помощь, находилась в своей квартире на седьмом этаже. Когда они поднялись и забрали пациентку, у той прямо в лифте начались схватки, и им пришлось вернуться обратно в квартиру. В итоге, роды были приняты дома. Алмагуль навсегда запомнила этого младенца, потому что он родился «в рубашке»! Эта «рубашка» представляла собой тонкую оболочку, похожую на полиэтиленовую плёнку, и выглядела, как обычная детская распашонка.

У меня же первый выезд был не таким приятным, но тоже запоминающимся. Опыта у меня тогда не было от слова «совсем»: после всего одного месяца стажировки сразу поставили в бригаду, видимо, из-за нехватки кадров не стали ждать положенный срок. Со мной поехала опытный фельдшер Татьяна Хмелевская (она потом переехала в Россию, сейчас в Калининграде живёт).

Мы выехали по указанному адресу на улице Айтеке би - старый дом, жёлтый такой, напротив университета «Нур». Поднялись на последний этаж. Дверь открыл приятный мужчина с веником в руках. Мы вошли, сразу обратив внимание на то, что он закрыл за нами дверь изнутри на ключ. Квартира была хорошей, но, мягко говоря, неухоженной. В зале у окна, прислонившись к стене, сидел парень, рядом на диване ещё трое. Один из них говорит нам: «Посмотрите, что с ним, что-то он не двигается, не просыпается, в себя не приходит». А мы видим, что тот уже, что называется, «отъехал», в смысле, мёртв. Потом поняли, что остальные под «кайфом», уколотые. А мужчина, который нам открыл, вроде нормальный, с веником стоит, улыбается. Я растерялась, на Таню смотрю, а она на меня, не знаем, что делать: дверь же закрыта. Стало страшно: эти люди могли знать, что у нас при себе есть наркотические средства. А квартира находилась высоко, уйти или позвать на помощь возможности не было.

Тут Таня нашлась, что сказать: «Как нам его будить? Аппаратура специальная нужна, кислород нужен. Нам в машину спуститься надо и аппаратуру взять - кислород вот сейчас возьмём и его «раздышим». Тот такой: «Ну, ладно, идите, несите». И ключом дверь открыл. Мы вышли и сразу со всех ног убежали оттуда. Быстро сели в машину, уехали и по рации сообщили, что в притон попали к наркоманам. Милицию вызвали туда, потому что там был труп. И после этого у меня некоторое время был такой страх: мне всё время казалось, что наркоманы опять могут оказаться и на другом вызове.

Потом пошло-поехало. Выезд за выездом, рутина повседневная. Но были и запоминающиеся случаи, их тоже предостаточно.

Как-то раз приехали по вызову в 11-й микрорайон. Зимой это было. Только дверь открыли в квартиру, как из неё прямо в нашу сторону вылетает чайник металлический, я еле успела пригнуться. Зашли в квартиру, а там две женщины между собой ссорятся, чуть ли не дерутся. Как позже выяснилось, свекровь и невестка. Потом одна за другой погналась, они выскочили мимо нас на улицу, обе босиком, и давай во дворе дома многоэтажного круги нарезать, на нас даже внимания не обращали. Мы постояли и уехали – зачем ещё на этот цирк смотреть?

Другой случай. Это было в 2008 году, помню, летом. Мы поехали с Леной Татарченко на вызов - роды. На улицу 8-го Марта (знаете, там, где железнодорожный вокзал). Тоже квартира была на последнем этаже. Заходим туда, а там воздух такой, невозможно тяжёлый: алкоголь, дым сигарет, вообще смрад, бутылки везде - на столе, на полу, из-под пива, водки, видно, большой был у них пир…И лежит эта мадам, пьяная в хлам, вообще никакая. Эта «мадонна» родила уже до нашего приезда, ребёнок новорожденный лежал у неё на животе. Пуповина не перерезана. Она до того пьяная была, что не могла двигаться, видимо, её «лёжа качало». А подруга её стоит и на нас кричит: типа, где вы ходите, ждать вас устали (хотя никакого опоздания не было, наша подстанция находится неподалёку). Пуповину перерезали, отвезли мать и ребёнка в роддом. Она всю дорогу лежала молча, может, даже и не поняла, что родила.


Цинизм в помощь

Считается, что все врачи - циники. Когда у тебя профессия вот такая, что ты часто видишь тяжёлые травмы и смерти людей, когда нужно принимать быстрые решения, а на тебя потом могут накатать жалобу, когда вместе со спасением чьих-то жизней нужно заполнять горы документов, то без стресса не обойтись. Особенно, наверное, это касается реаниматологов и хирургов, чья работа непосредственно связана с тяжелыми случаями и смертями. Как следствие, врачи могут проявлять цинизм. Это не показатель бездушия, а скорее способ защиты, позволяющий сохранить эмоциональное равновесие в тяжелых обстоятельствах.
Помню случай на объездной дороге, возле заправки. Ночью, в жару, прибыли на место ДТП - нас вызвали по рации, когда мы возвращались с другого выезда. Столкнулись две легковые машины, были пострадавшие. Один из них, молодой парень, лет 20-25, несколько раз позвал: «Мама, мама!» - и умер. Такие моменты, когда человек уходит из жизни на твоих глазах, всё равно оставляют след, каким бы опытным врачом ты ни был и каким бы циничным ни старался казаться...

Пандемия

Когда началась пандемия Сovid-19, количество заболевших в нашем городе было просто огромным. Медицинских бригад катастрофически не хватало, вызов следовал за вызовом. Для размещения пациентов оперативно развернули специализированные госпитали, в том числе на базе наркологии, тубдиспансера и в других местах. Большинство больных поступали с одышкой и низким уровнем сатурации. Было много тяжёлых случаев, когда люди умирали. Бригада приезжала на вызов и обнаруживала пациента уже без признаков жизни.

У нас была специальная одежда, защитные костюмы («форма 30» называется). После каждого вызова бригады возвращались, буквально обливаясь потом. Защитную одежду сразу отправляли в стирку, а врачам выдавали чистую форму. Из-за непрерывного потока вызовов, к концу смены все медики были измотанные, сами ходили, как зомби.

Ежедневно проводилось ПЦР-тестирование всех сотрудников, причём делали это и утром, до начала работы, и вечером. И вот как-то раз собрались уходить после работы, а нам говорят: «Вся смена остаётесь, никуда вы не уходите». Оказалось, что у одного из фельдшеров был положительный тест. Именно после этого случая началась волна заболеваемости среди медработников. Я тоже переболела, но в легкой форме – только потеряла обоняние. Других симптомов, к счастью, не было.

Нормативы помощи

Я перестала ездить на вызовы в мае прошлого года и сейчас занимаюсь мониторингом работы бригад. Вы, наверное, заметили, что после реорганизации в скорой помощи остались только фельдшеры, а врачей практически нет. В нашем составе только детский врач и психиатрическая бригада.

В настоящее время к нам приходят молодые фельдшеры, некоторые не имеют достаточных знаний, поэтому мы обучаем и контролируем их работу. Особенно важно, чтобы они оказывали качественное обслуживание, принося пользу пациентам, а не причиняя вред. Мы внимательно следим за их работой. Важно, чтобы они вовремя доезжали до мест вызова и не задерживались там. Есть определённые нормативы. Например, нельзя задерживаться более получаса на вызове, а в приемном покое - больше десяти минут, хотя это зависит от категории вызова.

У нас есть три категории вызовов. Первая - это неотложные ситуации: дорожно-транспортные происшествия, удушье, судороги, кровотечения и падения с высоты. Такие вызовы требуют, чтобы бригада прибыла в течение 10 минут. Вторая категория - это случаи с ухудшением состояния, например, при высоком давлении. Третья категория включает менее критичные жалобы, такие как боли в животе. Мы стараемся следить за тем, чтобы бригада успела на вызов в указанные сроки, особенно для самых срочных случаев. Случаев отказа ехать по вызову скорой нет. Мы работаем по принципу: лучше перестраховаться, чем недооценить опасность.

Работаем полные сутки, потом три дня отдыха, затем цикл повторяется. На смене у нас есть право немного отдохнуть, ноги вытянуть, полежать пару часов. Но как ты будешь спать, если тебе всё время бесконечно звонят бригады скорой помощи и просят консультации? Днём обычно бывает более-менее спокойно, но вечером и ночью количество вызовов возрастает в разы.

В течение суток у нас бывают самые разные случаи: сердечники, роженицы, пострадавшие в ДТП, пациенты с ножевыми ранениями - разнообразный контингент. Бездомные, алкаши, заключённые в СИЗО – это всё наши «клиенты». Неправда, что никто не выезжает к лежащим на теплотрассе бомжам, скорая приезжает ко всем.

Обычно пациенты злятся, когда звонят в скорую и слышат вопросы о возрасте и симптомах. Это не любопытство. Диспетчер выполняет свои обязанности и должен классифицировать вызовы, чтобы определить их категорию и решить, какой бригаде их передать.

Сейчас наша служба охватывает и районные центры: Кандыагаш, Алга, Мартук, Темир и другие находятся в нашем подчинении. Все вызовы и действия работающих там фельдшерских бригад координируются через нашу диспетчерскую, что позволяет нам контролировать оказание медицинской помощи в области.

Раньше каждый район функционировал автономно, но несколько лет назад произошла централизация. Теперь у нас есть центральная диспетчерская, расположенная на Батысе, которая управляет как городом, так и всеми районными подразделениями. Все они обязаны подчиняться её указаниям. Мы отслеживаем все вызовы, поступающие из районов, чтобы удостовериться, что бригады правильно определяют диагноз и оказывают помощь в соответствии с установленными стандартами.


Скорая помощь и время

Наверное, даже не стоит сравнивать условия моей работы в начале карьеры и нынешние. Помню, когда я только устроилась, даже единой формы не было. Врачи обходились халатами, водители – своей повседневной одеждой. Сейчас же у всех одинаковая удобная униформа: куртки, жилеты, брюки. Обязательно ношение бейджей, чтобы пациенты знали, кто их обслуживает.

Оснащение тоже не сравнить. Раньше мы ездили на старых УАЗ - «таблетках», а сейчас на современных, полностью укомплектованных корейских Hyundai. В них есть всё необходимое оборудование. Раньше существовала специальная кардиобригада, выезжавшая только на вызовы к сердечникам. Сейчас у каждой нашей бригады есть аппарат ЭКГ, они могут сделать кардиограмму при наличии показаний, и в кардиобригаде нет необходимости. В каждой бригаде скорой помощи два фельдшера, и они универсалы - могут оказать помощь при инфаркте, инсульте или принять роды.

Профессионалы

На нашей подстанции на Алтынсарина работают сильные профессионалы. Наша заведующая Орынша Адилгалиева. У нее очень большой стаж, она хороший руководитель, который эффективно управляет всеми процессами.

Диспетчеры Алмагуль Базарбаева и Татьяна Халитова тоже имеют богатый опыт работы, больше 25 лет. Они точно распределяют вызовы, справляясь с этим за считанные минуты.

Татьяна Аброскина работает уже 40 лет и в апреле уходит на пенсию. Она замечательный человек и квалифицированный фельдшер. Раньше она выезжала на вызовы, а сейчас распределяет препараты, медикаменты между бригадами, следит за чистотой укладок, чтобы у каждой бригады были все препараты, которые им нужны.

Также у нас есть много молодых фельдшеров, пришедших к нам после медколледжа. Они еще не имеют достаточного опыта и зрелости, поэтому мы стараемся обучать их, чтобы они могли уверенно справляться с вызовами. Мы всегда напоминаем им, что, если они столкнутся с непонятной ситуацией, нужно не стесняться звонить и спрашивать, чтобы не оставаться наедине с проблемой.

Главное - верить

Наверное, у людей каждой профессии есть свои особые приметы и суеверия.

В нашей практике был случай, когда произошло несколько подряд смертей среди пациентов во время вызовов. Мы решили совершить традиционный казахский обряд, чтобы остановить эту череду: скинулись, купили барана, зарезали его прямо здесь во дворе подстанции и устроили садака. После этого плохие события прекратились.

Я стараюсь соблюдать врачебную примету, согласно которой не принято желать «спокойного дежурства». Потому что считается: если сказать такие слова, то, наоборот, будет бедлам. Но некоторые мои коллеги, наоборот, желают друг другу хорошей и спокойной дежурной смены: при переходе смены желают удачи, и чтобы всё прошло хорошо.

Как бы там ни было, главное - это верить в то, что всё будет хорошо.


Автор: Марат Танкаев