Почему в Актобе угробили пшеницу

Вместо того, чтобы закупать семена местной селекции, актюбинские фермеры завозили пшеницу из России. Более 70% зерна из-за низкого качества придется отдать на корм скоту. Специалист Опытной станции рассказывает, как уничтожали науку в Актобе, отбирали земли и не давали размножать семена, устойчивые к засухе и болезням.



Седьмого ноября глава кабмина Алихан Смаилов, оценивая низкий урожай, раскритиковал весь аграрный сектор за очень слабую работу по выращиванию казахстанских сортов пшеницы. Премьер анонсировал полную перезагрузку «аграрной научной системы». С необходимостью такой перезагрузки поспорить сложно. И даже те сведения, которые представило Актюбинское управление сельского хозяйства, на эту необходимость явно указывают.

70% зерна, собранного в Айтекебийском и Каргалинском районах, оказалось настолько плохим, что ему даже класс присвоить не удалось. То есть фактически это зерно не может использоваться для выпечки хлеба и должно пойти на корм скоту.

При этом в облсельхозе отметили, что лучшие показатели, как по объемам урожая, так и по качеству, показали следующие сорта: «Каргала-69», выведенная актюбинскими селекционерами, и «Саратовская-70», успешно районированная в нашей области все теми же специалистами. Из такого заявления следует, что если бы большую часть актюбинских угодий засевали местными и районированными семенами, то потери по урожаю и его качеству оказались бы не столь катастрофическими.

Кто виноват?

С вопросами, почему в Актобе засевают не районированные сорта, а пшенице местной селекции не дают развиваться, мы обратились к Марине Цыганковой, представительнице известной династии актюбинских селекционеров. В настоящее время она заведует лабораторией генетических ресурсов зерновых культур Актюбинской сельскохозяйственной опытной станции, которая находится в ведении минсельхоза.



Репортер @aktobe_times брал интервью у Марины Цыганковой еще и несколько лет назад. И уже тогда она признавала, что опытная станция находится в «финансово-экономической дыре». Из этой авральной ситуации, судя по всему, станция так и не смогла выбраться. Причем винить в этом нужно не действующее руководство, которое реально пытается спасти станцию, а предыдущее.
За последние 20 лет на актюбинской станции было выведено более 60 новых сортов зерновых культур, больше половины из них приходится на пшеницу. Но размножить эти сорта для последующей передачи фермерам специалисты не могут. И причин тому множество.

Четыре причины развала

Первая причина – кадровая.

- Вопросами первичного семеноводства не сможет заниматься никто другой, нежели опытная станция, которая должна иметь в штате научных сотрудников, - объясняет Марина Цыганкова. - У нас периодически замораживают счета. Было время, когда мы первую за весь год зарплату получили только в сентябре. Восемь месяцев сидели без денег! И кто из молодых ученых придет на такую работу. Даже опытные специалисты ушли. Ученые – это штучный (уж извините) товар, его нельзя просто так взять из техникума, как нам предлагают. Если привлекать из других регионов, то куда молодой ученый приедет? Ни зарплат, ни служебного жилья! У нас даже окладов нет для «научников», живем на гранты, которые то выигрываем, то нет.

Вторая причина, которая губит в Актобе семеноводство, – отсутствие необходимых площадей для размножения выведенных сортов. У опытной станции отобрали большую часть земель. К примеру, на месте, где еще в «нулевых» в научных целях выращивали картофель и кукурузу, возвели микрорайон «Нур-Актобе».

- У нас из 36 тысяч гектаров, которые еще были в 90-е годы, осталось только 8 тысяч. Из них только 1,5 тысячи – это земли пригодные для зерновых. Всё остальное – неудобья, пастбища и залежи. Песок и камни! Там если что и можно делать, так только хоронить зерно! – восклицает селекционер.

Третья проблема – отсутствие необходимой техники и оборудования

- Даже если мы выведенные семена у себя посеем, у нас нет техники! У нас даже нормальных комбайнов нет! В прошлые годы закупили на миллионы технику, которая непригодна для первичного семеноводства.

Четвертая проблема – не выстроенная логистика между опытной станцией и фермерскими хозяйствами.

- Никому не было выгодно покупать семена в самом Казахстане, все тянули из России, - рассказывает Марина Цыганкова. - И эти семена были отнюдь не сортовые, однако же за них субсидии все получали. За счет этого жили. А собственные семена размножить не могли. На данный момент мы могли бы вырастить семена уровня суперэлиты, а затем передать их на размножение фермерским хозяйствам, аккредитованным как семеноводческие. Но для этого нужна помощь местных исполнительных органов. Чтобы фермеры гарантированно приобретали семена.

«Качество изумительное!»

Как объясняет Марина Юрьевна, сорт пшеницы «Каргала-69», качество которой признали в сельхозуправлении (и в создании которой участвовала сама Цыганкова) могли бы успешно и в больших объемах выращивать в Актюбинской области. Несмотря на то, что это сорт твердой пшеницы (как правило используемой для изготовления макарон), из «Каргалы-69» выпекается прекрасный хлеб.

- У нас вот один товарищ купил мешок зерна этого сорта и начал выпекать хлеб для себя. Так он говорит, что такого хлеба сроду не видел. Качество, говорит, изумительное! Так что у нас действительно суперская пшеница, но алгоритма для ее продвижения нет. Представьте себе по аналогии: мы ее как родители вывели, но у нас ни яслей, ни детского сада, ни школы, а в детдоме ребенка не кормят!

В Караганде радуются, в Актобе плачут

Весьма показательна для Актобе ситуация с сортом мягкой пшеницы «Степная-60», также выведенной на опытной станции.

- У сорта особенность – она не осыпается при перестое. Зерно не такое крупное, но дает превосходные объемы. Мы передали ее Карагандинской опытной станции, ее размножили, и фермеры теперь там не нарадуются - какой хороший сорт! Она и у нас бы в Актюбинской области хорошо пошла. Если бы не смешные причины. Мы передали зерно для районирования одному из местных сортоучастков. И тут сыграл человеческий фактор – они взяли зерно и перемешали его с другим сортом. И когда мы приехали на делянку, говорим: «Ребята, смотрите засорение какое! Это же не «Степная-60», тут вон еще и остистые формы». Они начали пропалывать. А когда стали убирать эти делянки, они не умножили на два. Ведь посевы-то ополовинились, остистую ведь убрали! Так и считать надо было. Но и ополовиненные посевы дали прекрасный результат. Если у стандарта (сорта, с которым сравнивалась «Степная-60») было, скажем, 6 центнеров с гектара, то наша дала 5,5 центнера при том, что это половина делянки. А если бы вся делянка была, то 11 центнеров было бы, - объясняет Марина Цыганкова.

Выводы

Оценивая все беды, которые обрушились на опытную станцию, Марина Юрьевная считает, что решить их все-таки можно. Так, от местных исполнительных органов можно было бы предоставить жилье с соцпакетом для молодых ученых, решивших работать на опытной станции. Подспорьем послужили бы и гарантии от акимата по договоренностям о закупе сортовых семян для размножения местными фермерскими хозяйствами.




Автор: