Чудовищная война, развязанная путинским режимом, привела к новой волне российской эмиграции и реанимировала забытый с советских времен тамиздат. В воюющей стране открыли охоту на книги и заставили пропасть с полок многих авторов. Где теперь искать сочинения писателей и историков, открыто выступающих против войны? Какие темы они поднимают? Какие травмы переживают? И чего боятся?
Ренат ТАИПОВ
Уже давно не юный возраст, но, вместе с тем, и малость лет не позволяют вспоминать мне времена, когда советские граждане зачитывались самиздатом – запрещенными в СССР книгами, набираемыми на печатных машинках подпольно. Тем не менее в начале 90-х, когда свобода и честная бедность проникли практически в каждую квартиру, обнаружил я в домашней библиотеке брошюру без обложки и авторства. И ничего страшнее к своим 9-10 годам я не читал! Да и позднее тоже!
Через время автора этих текстов удалось мне идентифицировать. В брошюре были собраны рассказы Варлама Шаламова из Колымского цикла. Как помнит глубокоуважаемый читатель, написаны они были в начале 50-х автором, проведшим 20 лет в советских трудовых лагерях. В ноябре 1962-го, когда тело Сталина было вынесено из Мавзолея, Шаламов предложил эти рассказы для публикации одному из советских журналов. Но получил отказ. Так, видимо, до самого конца перестройки большинство читателей и узнавало о Шаламовском наследии благодаря двум советским изобретениям: самиздату - нелегально набранными текстами в границах СССР, и тамиздату – книгам, напечатанным за рубежом и контрабандой завозимым в Союз.
Позднее появились на моей уже личной книжной полке тома Солженицына, повести Приставкина, неоконченный роман Астафьева и многие другие произведения, которые не могли быть изданы в условиях «красной» диктатуры. К тому моменту диктатуры уже не было, но вопрос оставался: как долго на просторах рухнувшего Союза продлятся времена свободного книгопечатания, и не станут ли подзабытые термины «самиздат» и «тамиздат» атрибутами новой реальности?
Нужно отметить, что свобода в издании книг, как для Казахстана, так и для России, всегда являлась относительной. Но после начала чудовищной войны, развязанной Кремлем против украинского народа, для россиян эта относительность переросла в состояние жесткой цензуры.
Начало
В декабре 2022-го охранители традиционных ценностей уничтожили тираж романов «Лето в пионерском галстуке» и «О чем молчит ласточка». До сожжения на центральных городских площадях не дошло, книги уничтожили в заводских печах.
Если в начале войны некоторые российские издатели полагали, что к зачистке книжного рынка кремлевские власти доберутся не скоро в силу того, что чтение книг перестало быть массовым, то расправа над «Летом» и «Ласточкой» показал обратное: доберутся до всех и очень скоро. На книги «неблагонадежных» авторов поставили клеймо иностранного агента, магазины продолжали их продавать, еще не из-под полы, но выставляя на нижние, малозаметные полки. А в феврале 2024-го российские СМИ опубликовали список из 250 книг, запрещенных к продаже…
Воскресение тамиздата
В условиях войны, в том числе против книг, а также с учетом того, что многим писателям и историкам пришлось уехать из России, возникла необходимость возрождения тамиздата. Так, бывшим генеральным директором премии «Большая книга» Георгием Урушадзе весной 2023 года было создано издательство «Freedom Letters». Годом позже появилось еще одно эмигрантское издательство – «Vidim Books», основателем которого стал литературный критик и организатор премии «Просветитель» Александр Гаврилов. Напечатанных ими книг не найти в российских интернет-магазинах. Но, к счастью, они свободно продаются в Казахстане, причем даже в офлайн-ритейле. Несколько произведений мы решили представить и в нашей подборке.
Типология
Не прибегая к излишней строгости в систематизации, мы выделили несколько типов подобранной нами литературы. Одна часть объединяет попытки изучения скорбного пути России к новому тоталитаризму. А также рассказывает о метаморфозах путинского режима, сумевшего за 24 года перейти от мафиозно-воровской формации к состоянию военной диктатуры, оказавшейся в шаге от бездны массовых репрессий. К такому типу можно отнести исследование британской журналистки Кэтрин Белтон «Люди Путина». Автор рассказывает, как власть, не обремененная заботой о народе и имеющая практически неиссякаемые доходы, подкупает западные элиты. Полагаю, книга будет интересна актюбинцам еще и потому, что в главе, повествующей о связях Путина и Трампа, упоминается наш город, а также один из актюбинских заводов. «Люди Путина» не изданы на русском языке в бумажном варианте, но книгу можно найти на просторах Сети. После смерти Алексея Навального Белтон выставила книгу в открытый доступ.
К этому же типу книг можно отнести и новое сочинение известного российского журналиста Михаила Зыгаря «Война и наказание: как Россия уничтожала Украину». Автор рассказывает о 350 годах взаимоотношений двух народов и стран, а также об исторических мифах, которыми кровавый кремлевский диктатор оправдывает войну.
Предчувствие войны
Второй тип книг объединяет попытки художественного осмысления того, что произошло со страной. Среди них – повесть молодого российского писателя и драматурга Сергея Давыдова «Спрингфилд». Эта книга стала первой из изданных «Freedom Letters». Более того, Георгий Урушадзе в одном из интервью признавал, что прочтение именно этой повести и побудило его основать новое независимое издательство за пределами России. В повести описаны отношения двух парней, лишь недавно переживших все запреты ковида, рассказывается о травмах, переданных родителями, и надеждах на свободную жизнь в лучшей России будущего. Саму повесть Сергей Давыдов дописывал уже после войны, но СВО еще не затронуло жизни двух главных героев. Один из них близость войны уже ощущает. Другой же, более оптимистичный, в возможность войны не верит, вспоминая слова Екатерины Шульман: «Ничего этого не будет!». Политолог является ему в эротических снах.
В надежде
К третьему типу можно отнести очень большой свод исследований: авторы проводят аналогии с уже рухнувшими диктаторскими режимами, рассказывают о жизни наций, переживших этические падения, а также рассматривают возможности осознания и принятия коллективной вины. В эту группу можно объединить «Конец режима» Александра Баунова и «Неудобное прошлое» Николая Эппле.
Интересна в этом плане и работа немецкого писателя Харальда Йенера «Волчье время. Германия и немцы: 1945-1955».
Если тамиздат, созданный новой волной российской эмиграции, уже открыл много новых имен и позволил излить душу маститым авторам, то о возникновении в самой России самиздата говорить пока не приходится. Для этого, видимо, должно возникнуть диссидентское движение в самой РФ, а это невозможно без смягчения законов, ставших драконовскими, и осознания вины за ужасы, которые продолжают приносить россияне, работая на войну, своим соседям.
Россия против современности
Александр Эткинд
Это реакция историка на кризис, кульминацией которого стала развязанная Россией война в Украине. Распутывая сложный клубок проблем политики и экологии, демографии и экономики, Эткинд предлагает смелый анализ текущей ситуации, прослеживает как внутренние, так и внешние причины кризиса, а также дает свое видение перспектив его разрешения.
VZ. Портрет на фоне нации
Дмитрий Быков
VZ - не биография Владимира Зеленского. И это даже не книга о войне.
VZ - особенно её третья часть, «Мистерия» - о, возможно, финальной битве архаики и прогресса. О битве, разворачивающейся на наших глазах и с нашим (хотим мы того или нет) непосредственным участием.
VZ - главный герой этой книги. Неожиданно для самого себя направивший XXI век по верному пути. Оказавшийся орудием того самого Абсолюта, в существование которого мир уже почти не верил, развращаясь неразличением добра и зла и мифом о всеобщей коррупции. Герой, защитивший нашу человечность.
Впрочем, божественный замысел происходящего ещё до конца не ясен…
Орковы поля
Юлий Гуголев
Автор книги стихов - переводчик, лауреат премий «Московский счет» и «Поэзия», обладатель одного из самыx узнаваемыx поэтическиx голосов, звучащиx сейчас на русском языке. В книгу «Орковы поля» вошли стиxи, написанные после февраля 2022 года.
«Колыбельная по Мариуполю»
Александра Крашевская
Весна 2022 года в Мариуполе. Эта книга погружает в самую глубь событий того страшного времени. Среди ракетных обстрелов и рушащихся зданий звучит голос молодой женщины, иногда спокойный и полный надежды, иногда срывающийся на отчаянный крик. Перед нами калейдоскоп картин невыносимой реальности и воспоминаний о счастливой жизни. После пережитого автору удается почти невозможное - сохранить надежду.
Статус: свободен
Сергей Николаевич
«Статус: свободен» - это попытка создать коллективный портрет новой творческой эмиграции. Перед нами рассказ о свободных и смелых художниках, записанный журналистом и литератором Сергеем Николаевичем, который и сам уехал из России после начала войны. Его герои не захотели становиться заложниками официальной пропаганды, решили обойтись без государственной удавки, не побоялись высказать свою позицию против путинской агрессии. Как складывается сегодня их жизнь? С какими проблемами они столкнулись на Западе? Что значит быть русским в нынешних обстоятельствах? И каким они видят собственное будущее и перспективы для своей страны? Среди героев Кирилл Серебренников, Рената Литвинова, Чулпан Хаматова, Ингеборга Дапкунайте, Максим Галкин, Дмитрий Крымов, Иван Вырыпаев, Полина Осетинская и другие. «Статус: свободен» - это слепок с текущей реальности сегодняшнего дня, мгновенный снимок постоянно меняющейся жизни творчества.
Мы. Дневник падения
Дмитрий Глуховский
Это попытка Дмитрия Глуховского ответить на вопрос «Что случилось с Россией?». Публицистические заметки и светские колонки, каждая из которых - всего лишь реакция на новости и мелочи жизни, складываются в историю путинского режима с 2012 года до войны в Украине. Уже из сегодняшнего дня, двигаясь шаг за шагом от события к событию, Глуховский показывает, как исчезала свобода и демократия, как зверели силовые ведомства, как возвращались призраки СССР, как милитаризовалась государственная идеология, как страна готовилась к войне. Каждый текст автор комментирует в 2024 году, рассматривая самого себя и свое собственное восприятие как исторический объект. «Мы. Дневник падения» с обескураживающей ясностью показывает, как много мы отказывались видеть, пока Россия методично и последовательно шла к воинственной тирании.
