В Казахстане по аналогии с Россией начали составлять списки тех, кто получает иностранное финансирование. Среди них оказались и актюбинцы. Попытки ограничить в правах «иноагентов» уже есть. Общественники заявили, что реестр создал угрозу их личной безопасности. Они обвинили составителей перечня в избирательном подходе и рассказали, почему честно и объективно работать без зарубежных денег невозможно.
Артур САЙЫН
Недавно Минфин опубликовал «реестр лиц, получающих деньги и (или) иное имущество от иностранных государств, международных и иностранных организаций, иностранцев, лиц без гражданства». В этот список вошли различные правозащитные организации, СМИ, известные журналисты, блогеры и предприниматели. В списке также указаны персональные данные физлиц с их индивидуальными идентификационными номерами (ИИН).
Этот реестр стал возможен из-за поправок в Налоговом кодексе, принятых в прошлом году. В правительстве оправдали его создание заботой о казахстанцах: мол, для «повышения уровня доверия граждан», пишет @aktobe_times
Дурной опыт соседа?
Общественники провели аналогию с опытом в России, где, как известно, присваивают статус иностранного агента тем, кто получает финансовую поддержу из-за рубежа или находятся под «иностранным влиянием». Права иноагентов в России широко подавляются, а сотрудничество с ними грозит получением такого же статуса со всеми его последствиями.
Опасения казахстанцев не беспочвенны. «Первые звоночки» были еще в прошлом году, когда в закон о выборах власти захотели внести запрет НПО, которые получают иностранную поддержку, наблюдать за ходом голосований.
«Мы идем по пути России»
Без зарубежного финансирования проекты, которые не просто сделали жизни людей лучше, но и даже спасли их, не стали бы возможными. Об этом говорит директор филиала Ассоциации семейных врачей Казахстана руководитель учебного центра Казахстанской Ассоциации паллиативной помощи Татьяна Острецова. В списки «иноагентов» вошел дочерний фонд частного учреждения «Информационно-консультативный центр «Дәріс», принадлежащий актюбинке.
- К примеру, если бы не было в свое время финансирования со стороны фонда «Сорос-Казахстан», то паллиативной помощи у нас не было бы до сих пор в стране. Благодаря фонду появились возможности для поездок в другие страны для обучения, сюда приезжали иностранцы, был обмен опытом. Само по себе волонтерство, помощь, милосердие, – это то, что принято в нормальном обществе, чего далеко нет у нас. Я не могу сказать за всех, но, по крайней мере, за те организации, о деятельности которых я имею четкое представление, в том числе и ассоциация семейных врачей. Я могу сказать, что никакой политической подоплёки здесь нет.
По словам общественности, в результате зарубежных вливаний в Казахстане удалось существенно побороть тяжелые стадии туберкулёза.
- Было огромное финансирование для того, чтобы провести исследование и внедрить новые препараты на лечение мультирезистентных форм туберкулеза. Появилась надежда, что такие формы будут поддаваться лечению, и это благодаря иностранному финансированию. В результате удалось помочь многим безнадежным людям. Когда я спросила представителя американской организации, зачем им все это нужно, он сказал, что мир не заинтересован в том, чтобы потом зараза распространилась дальше, учитывая передвижение народов по всей земле. Поэтому это своего рода и защита других стран.
Эксперт уверена, что созданием подобных списков «иноагенов» Казахстан идет по пути авторитарного соседа.
- Это плохой симптом, наверное, мы идем по пути России. Но, в конце концов, ведь у нас есть соответствующие службы, которые должны заниматься государственной безопасностью, и они имеют все возможности проследить, насколько та или иная организация, получающая какие-то дотации или гранты, вредна для страны. Зачем действовать сейчас таким топорным способом? Вот, к примеру, «Дарис» работает с мигрантами и женщинами, подвергнувшимися насилию, какой от них вред? Никто раньше на таком уровне этими проблемами не занимался. Кто виноват, что собственное государство на такое денег не выделяет?
По словам Татьяны Острецовой, в Казахстане независимым общественникам трудно получить средства на инициативы от государственных организаций и фондов.
- Общественники просто выживают, как могут. Иностранное финансирование — это тоже дело непростое: сегодня выиграл грант, завтра нет. В Казахстане с госзаказами нет никакой прозрачности, непонятно, как темы формируются, и кто их спускает. Есть гранты от казахстанских фондов, но их тоже сложно получить. Например, «Казахстан халкына», если посмотреть, кого и что они финансируют, волосы дыбом встают. НПО - это мостик между обществом и государством. Я считаю, сегодня он в Казахстане разрушен.
«Хотите, чтобы нас завтра находили по адресам?»
Председатель ОО Human Health Institute Айдар Капасов считает, что данный реестр создает угрозу безопасности тем, кто вошел в этот список.
- Ладно, если бы они писали только организации, но зачем они пишут ИИН руководителя? Это же личные данные, которые не должны публиковаться без согласия самого человека! - говорит Айдар Капасов. - Вы что, хотите, чтобы нас завтра находили по адресам, где мы проживаем? Это же абсурд! Нам могут же угрозы приходить, и мы знаем, что уже такие прецеденты были.
Общественник настаивает: раз уж такой список появился, то в него надо включать всех, кто получает любые деньги из-за рубежа.
- Те же самые государственные органы получают международное финансирование, почему их там нет? У нас очень много инвесторов, которые вкладывают деньги к нам в страну, давайте их тоже будем показывать. Другой момент: если общественная организация получает международные деньги – это тоже инвестиции, это рабочие места, когда мы получаем эти деньги, мы платим все налоги согласно Налоговому кодексу. Мы никогда не уклоняемся от каких-либо платежей. Не понимаю, для чего этот реестр был сделан? Или это дуновение той политики и того законодательства, которое в России есть уже сейчас? В Кыргызстане тоже предложение по иноагентам вошло в Жогорку Кенеш. Возможно, это такое давление, так скажем, многие из нас мешают в некоторых вопросах, иногда мы не даем какие-то вещи делать.
Айдар Капасов отмечает: несмотря на заявленные реформы, после «Кровавого Января» независимым общественникам и журналистам работать в Казахстане приходится достаточно сложно.
- Легче работать не стало, а даже хуже, нас все время пытаются в чем-то изобличить и в чем-то подозревать, - заключил он.
Ягодки потом
Директор НПО «Эхо» (которую также внесли в реестр) Павел Лобачев, считает, что вслед за появлением «реестра иноагентов» появятся и другие ограничения для лиц, получающих иностранное финансирование.
- Слово агент в английском языке имеет значение более процедурное, а у нас считают, что это шпион, приехавший из-за рубежа. Поэтому, я думаю, это направлено на то, чтобы показать, что эти люди такие отщепенцы, люди второго сорта, что их в дальнейшем потом можно дискредитировать и лишить многих возможностей. В прошлом году стали принимать поправки в закон о выборах: там было написано, что организации, получающие иностранное финансирование, не имеют права наблюдать за выборами.
Общественник также обращает внимание, что список составлен избирательно.
- Кто получает деньги из России, не являются иностранными агентами, а кто получает из США или Европы, то они являются. Подход странный – все равны, но некоторые равнее. К примеру, у нас есть ряд блогеров, которые ведут жёсткую российскую риторику, но в список не включены. Если так смотреть, любой человек, который получил 2 тенге из Кыргызстана, уже должен являться иностранным агентом. Потом, наши госорганы тоже получают помощь извне. Например, нашей пограничной службе купили компьютеры, но почему-то она не является иностранным агентом. Огромное количество чиновников, которые ездят за рубеж на всякие тренинги, встречи за счет международных структур, они тоже не являются иностранными агентами. Мне даже интересно: кто у нас останется не иностранным агентом при таком подходе.
Павел Лобачев говорит, что независимым общественникам сложно получать деньги на различные инициативы за счет государственных средств или отечественных фондов. Весь механизм, начиная от выделения средств до предоставления отчетов, по его словам, непрозрачен.
- «Реестр иноагентов» – это очень опасная тенденция, хотя они говорят, что это только для информирования граждан. Мне кажется, информировать надо о том, куда расходуются государственные деньги. Все знают, что есть государственный социальный заказ, то есть акиматы и министерства выделяют деньги на НПО, но эти деньги совершенно не подотчётные, никто не знает, сколько их ушло, кому, как они расходовались. Когда-то они только начали разрабатывать поправки, чтобы вводить список иностранных агентов, прозвучали как раз предложения, чтобы вносить тех, кто получает государственное финансирование, это сразу встретило жесткое нет в духе: «Вы что, как это можно?! Это же местные».
Вдобавок, как отмечает общественник, работа с государством так или иначе, приводит к потере независимости.
- Я знаю несколько НПО, которые вели очень активную работу по правам женщин и детей, когда они получили грант на социальное финансирование, то им буквально диктовали, что они должны делать, и они потеряли свою независимость. Когда мы подаем на зарубежный грант, мы сами прописываем все изменения, которые мы хотели бы видеть, нам никто не диктует, мы сами решаем, что будем делать. И мы не просто подаем заявки и нам приносят деньги в конвертах: здесь огромная конкуренция, существуют комиссии, которые тщательно отбирают заявки. В отличие от многих, кто выводит деньги из Казахстана, мы, наоборот, завозим их, - заключил общественник.