«Возле самолета нельзя ругаться»

Марат Бухарбаев
полковник, военный летчик-инструктор 1 класса, преподаватель ВИСВО



Сложные метеоусловия. Вторые сутки моросит мелкий дождь. Облака ровные. Солнца не видно. Вы садитесь в мокрой кожаной куртке в самолет. Запускаете двигатель, выруливаете на взлетно-посадочную полосу и… взлетаете через четыреста метров облаков в полной мгле. Ничего не видно, кроме приборной доски. Под вами белый-белый слой облаков, чистое голубое небо и большое солнце. Ощущение, как будто вы рядом с богом!

Каждый раз рассказываю об этом курсантам. И если ты сразу не влюбишься в небо, то не нужно идти в авиацию.

Я родился в Украине, во Львове. В семье все военные: дед, отец, старший брат. Еще со школы занимался авиамодельным спортом. Учебу окончил с золотой медалью. Я мечтал стать гражданским пилотом. Но вот в 1975 году в Актюбинске открылось летное училище АВЛУГА. Я поступал после срочной службы в Москве. Конкурс в АВЛУГА был на сто мест несколько тысяч человек. Помню, приехал в город, заплатил рубль за такси, таксист остановился возле училища. Я смотрю: голая степь и стадион. Полчаса спорил с таксистом, что он ошибся адресом. Не мог поверить, что здание посреди степи - это и есть летное училище!



После окончания училища призвали в армию. Удивительно, но снова отправили на службу в родной Львов. Когда началась война в Афгане, я написал три раза рапорт. Четвертый мне подписали. Сын родился седьмого августа, а четвертого сентября я уже приехал в Кабул. Письма от жены на войне получал каждый день.

На войне был разведчиком. Война очищает с человека «ржавчину». Там ты такой, какой есть на самом деле. Кажется, это было в декабре. Мы возвращались из Кандагара. Шесть часов «висели» в воздухе, ждали, когда Николаевский полк из Казахстана на Су-24 отбомбит и вернётся обратно. Весь Николаевский полк не вылетел, объяснили тем, что не будут бомбить мирных жителей. Пришлось вызывать полк из Грузии. Мы зашли на посадку. Нас обстреляли. В кабине остались в сознании только я и борттехник. Вдвоем мы посадили самолет.



В 2007 году поехал в Алматы, чтобы выпустить свой учебник на тему первоначальной летной подготовки. Запросили 260 тысяч тенге за выпуск книги. Я был в шоке. Решил скинуть учебник в Интернет. Что вы думаете, мое учебное пособие выпустили в Гамбурге на немецком языке! Мне прислали один экземпляр на русском с письмом, что я должен снять деньги со счета.

Сейчас учебные полеты начинаются уже со второго курса. В прошлом году выпустили курсантов, у которых было 160 часов налета. Никогда не было столько практики! Раньше сорок часов налета за все время обучения считалось уже много.

Это не курсант не может научиться летать, а инструктор не может научить. И грустно, когда отчисляют по пять-шесть курсантов, отправляют их на наземную службу. Это называется ломать судьбу человека, который мечтал научиться летать. Если молодой человек прошел медкомиссию, все экзамены, он научится летать! К каждому ученику свой подход. Одному нужно улыбаться, с другим - быть строже.



В научных работах я писал о людях, которые тащат за собой «хвост» неприятностей. В авиации есть невезучие летчики, которые совершают больше девяноста процентов авиационных происшествий. У них в полете обязательно какая-нибудь деталь откажет, сгорит. Во время психологических отборов мы стараемся выявить таких людей. Были у нас руководители полетов, за которыми тянулся шлейф катастроф. Когда они руководили полетами, что-то происходило. В 2004 году упал ЯК-18, на котором практически разбиться невозможно. В 2013 году случилась еще одна трагедия.

Курсант вылетает первый раз самостоятельно. По традиции, как посадил самолет, он в роте дает сигареты или раздает какие-нибудь угощения. Но только после полета! За день ДО первого вылета мой курсант принес мне пачку сигарет. Я кричал на все училище. На следующий день он погиб вместе с инструктором. Его пачка сигарет здесь так и лежит.

Возле самолета категорически нельзя ругаться, курить, фотографироваться перед вылетом. Была такая история. Два генерала сфотографировались перед вылетом, разбили самолет, сами еле выжили. Верите - не верите, но есть летные законы. Их надо соблюдать.

Вся моя жизнь - правило. На меня же смотрят курсанты. Если я буду нарушать, кто тогда будет жить, как положено?