«С Ордабаева демократия в медицине началась, на нем и закончилась»
«Верю, что с момента рождения человека синее небо (Тенгри, Тәнір) програмирует жизнь каждого, что называется Судьбой», - пишет профессор, называющий себя слегка тенгрианцем.
Почему наука гибнет в Казахстане? Как советские профессора получили статус «недобитков» и «бишара»? Кто стоял за спецоперацией по смещению его с поста ректора медакадемии? Какие теперь порядки царят в вузе? Об этом рассказывает Жангали Ордабаев, выдающийся педагог и ученый, уважаемый тысячами студентов.
Жангали Ордабаев руководил актюбинским мединститутом, а впоследствии медакадемией с 1995 по 1998 годы. Разруха постсоветского периода не пощадила институт. Старый корпус буквально разваливался. Именно Ордабаев перевел вуз в новое здание. До него административно-учебный комплекс пытались достроить 14 лет.
Как поясняет доктор медицины, пять лет назад он ушел из alma mater, которой прослужил более полувека. «Я лишь формально числюсь в медуниверситете профессором», - уточняет Жангали Курмангалиевич.
О своих заботах на посту ректора, о детстве, студенчестве, научных трудах и работе после ухода из руководства вузом Ордабаев написал книгу «Неужели это я? или Жизнь в эпоху перемен». Ее просто необходимо прочесть каждому актюбинцу, тем более медику. Читаешь на одном дыхании, узнаешь многие «медицинские тайны» Актобе и дивишься мудрости автора.
«Неужели это я? Я - деревенский черный мальчик…, карабкаясь по жизни часто вопреки, а не благодаря чему-то, кое-чего добился», - так описывает в книге Жангали Курмангалиевич опыт первого знакомства со своим уже набранным для печати текстом.
Редакция «АТ» публикует выдержки из этого умного и откровенного сочинения.
С «дражайшей супругой» Сакыпжамал.
█ Ректором стал после голосования
Реально помню одного из моих учителей (коллег по мединституту. – Ред.), который, поймав меня на улице, сказал: «Если назначишь меня проректором по науке, буду голосовать за тебя!» На что я ответил: «Голосуйте, как хотите, но проректором Вы не будете!» Так я схлопотал явный голос «Против».
Домашним (после избрания на пост ректора. – Ред.) я заказал скромный ужин. Дома ожидали ближайшие родственники и 5-6 друзей-коллег, приехавших с заседания следом за мной. Особых радостных эмоций, как мне помнится, я не проявлял из-за легкой усталости… Вследствие этого шумного веселья не было, и вскоре гости разошлись.
█ Как поднимал институт
Из 18 статей бюджетного финансирования обеспечивались с большими перерывами лишь три: зарплата, стипендия и канцелярские расходы. Помню мой телефонный звонок министру: «Василий Николаевич! Почему на канцелярские товары Вы выделяете 360 тенге в год, ведь в году 365 дней? Он: «Прекратите издеваться, денег нет!» Задолженность по коммунальным услугам составляла десятки миллионов, из-за этого периодически отключали свет и воду, перекрывали канализацию.
Я превратился в крупного попрошайку, обращался в частные и государственные фирмы для реализации моих предвыборных обещаний. Самым крупным из них было завершение строительства большого административно-учебного корпуса, строительство которого было начато 14 лет назад.
На крыльце (в день открытия нового корпуса мединститута. – Ред.) установили микрофон, Нурсултан Абишевич произнес 10-минутную речь с пожеланиями успехов в учебе и работе. Двигаясь к машинам, президент говорит: «Давайте фотографироваться!», а мне вполголоса на казахском: «Девушки у вас красивые!» Я, уже приходя в себя: «У нас на Западе все девушки красивые!»
Со студентами.
█ Встреча с отцом Рахата Алиева
По инициативе академика Изимбергенова Н.И. было решено открыть западный филиал Академии мед. наук при нашем вузе, поскольку кроме нас двоих ее членами стали еще несколько человек из числа наших преподавателей. С этой целью мы пригласили академика М.А. Алиева (отец Рахата Алиева. – Ред.) в Актобе. Академик М.А. Алиев хорошо осознавал свою значимость, медицинская общественность страны, а особенно его коллеги–хирурги сделали из него кумира. Деспотичный нрав его я воочию увидел во время визита к нам. По его указанию с ним рядом были только я и академик Изимбергенов Н.И., во время молчаливых завтраков и других застолий мы с ним пытались завязать беседу, поднимая разные темы, но он молча смотрел на нас, не поддерживая разговора… После его отъезда я почувствовал огромную усталость и радость…
Благодаря трусости и чинопочитанию медицинской общественности, слово и мнение Алиева было законом для всех врачей всех специальностей и руководителей здравоохранения. Несмотря на это, однажды на заседании коллегии министерства в ответ на его пропаганду DOTS-терапии туберкулеза я выступил с критикой метода. В частности, что, внедряя бактериоскопию мокроты и снижая роль флюорографии в диагностике, мы опускаемся ниже уровня студента 2-3-го курса, знающего, что в мокроте даже при открытой форме болезни возбудитель обнаруживается лишь в 30% случаев; а короткий курс терапии огромными дозами препаратов губителен для печени и почек. Шум в зале, а в перерыве ужас на лицах коллег: мол, как ты осмелился критиковать самого Алиева. А я думал: кто-то должен защищать наших людей. Коллеги, наверное, оказались правы – вскоре началась хорошо продуманная массированная атака на меня с целью смещения с ректорства.
█ Как смещали с ректорства
Как-то одна дама, просившая принять в академию ее ребенка, стала насильно совать мне в руки деньги. Встав с кресла и зажав руками свои карманы, я вытеснил ее в коридор, где стояли два молодых парня с военной выправкой и вопросительными взглядами, им я и вручил ее. Нетрудно догадаться, откуда были эти ребята.
Чувствуя нарастание напряженности ситуации, я стал просить начальство прислать к нам комиссию по проверке анонимок, и если 2-3 эпизода подтвердятся, я добровольно покину пост ректора…
Однако на другой день (после тщательной проверки комиссией. – Ред.) ко мне заходят два члена комиссии из Министерств образования и финансов. Поздравляют с положительным решением комиссии, сообщают о многочисленных опросах преподавателей, студентов, жителей города об обстановке в академии, результаты которых не дают ни одного отрицательного отзыва. Вместе с тем, они «по-дружески» предупреждают о том, что будет проверка налоговой полиции республики (руководитель – Рахат Алиев) и она обязательно найдет нарушения, вплоть до уголовных. В связи с этим «из симпатий ко мне» советуют подумать. Дураку ясно, о чем надо думать – добровольно оставить пост.
… подходит проректор по научной работе, профессор СССР Касенов Кожантай Оразович и протягивает мне листок с заявлением об увольнении из академии. Ошарашенно я прошу его остаться заведующим его родной кафедрой патофизиологии, а он мне: «Я пришел работать с Вами, а не с этими… Пусть это будет Ваш последний приказ». Возразить что-либо своему учителю, соратнику и просто симпатичному мне человеку я не мог, да и права не имел… На вопрос других членов ректората: «А нам что делать?» я ничего не смог сказать, кроме: «Решайте сами». Решив остаться на своих постах, через 10 дней они были уволены.
Через 1,5 года на смену Ж. Доскалиеву пришел Жолмухамедов Кайрат Канатович (ныне Сабыр), молодой выпускник нашего института, свеже- и наскоро испеченный доктор мед. наук, хирург, ассистент кафедры хирургии и коммерсант-бизнесмен. Азы научной работы он постигал у меня, обучаясь на втором курсе, проявлял достаточное трудолюбие и интерес, о чем он периодически упоминал во время застолий. Одним из немногих положительных явлений было то, что он не мешал нам работать, а это, как я отмечал, большая помощь.
В лаборатории.
█ О науке в Казахстане
Удивительно, почему в России и других странах изо всех сил держатся за пенсионеров-передовиков. Воочию я видел это в российских вузах, когда 80-летним профессорам ректор говорит: «Не надо каждый день быть на службе, работайте дома, можете раз в неделю приезжать на кафедру, Вас будут привозить»… Там возраст не является препятствием для руководства кафедрой или отделом, лишь бы был человек трудоспособным. Знаю нескольких ректоров, которые, уйдя с поста, работают советниками, со своим кабинетом, секретарем, водителем и пр.
Казахстан – первая страна в СНГ, ликвидировавшая Академию наук, аспирантуру и докторантуру, многие НИИ и т.д. Взамен мы имеем общественную академию наук («а» специально малая!), магистратуру, PhD- докторантуру, зарплату сотрудников НИИ 30-35 тыс. тенге при средней по стране более 100 тыс. тенге.
Я знаком с темами работ и диссертациями новых ученых. Коротко: качество и значимость их - хорошая статья в научном журнале и не больше. Зато свежий «мученый» может немного знать иностранный язык и бить себя в грудь – мол, я «пиейчдишный» профессор. Ну, а нам остается довольствоваться знанием советских профессоров (недобитков), иметь статус «бишара» и старперов (в противоположность бытующему расшифровка – «старые передовики»).
█ Признаки эпохи
Бездумная капитализация и обуржуазивание привели к разделу людей на 1) беззаботно жирующих и 2) бедствующих; между ними находятся бюджетники, живущие то хуже, то лучше. Соответственно материальной обеспеченности формируется и психология. В первой группе выделяются «новые» казахи – это молодые преуспевающие, часто наглые и хамовитые; близки к ним по моей классификации обновленные («переобутые») казахи из 50-60-летних, имеющие и полубуржуазную и полусоциалистическую психологию. С беднотой и обездоленными почти ясно, их духовность близка к бюджетникам: скрытая злобность, обреченность, пессимизм.
Еще одна отвратительная черта этой эпохи – ложь и лицемерие… Ложь становится неписаным законом жизни. Например, высокая успеваемость в школах и вузах, снижение показателей заболеваемости и пр.
Людей, говорящих правду, сразу записывают в оппозиционеры и потом «мочат» (по В.В. Путину – президенту России). При этом подавляющее большинство «категорически» согласны с правдолюбцем, одобряют и поддерживают в кулуарах, но официально молчат из-за трусости, смешанной с равнодушием, пессимизмом и эгоизмом…
Думая над причинами моего ухода из родной Alma mater наряду с другими факторами прихожу к мысли, что, пожалуй, главную роль сыграл расцвет лжи и лицемерия в университете. По установкам и примерам верхов руководство университета из кожи вон лезет, чтобы казаться прогрессивным, смотрящим далеко вперед путем слепого копирования западных технологий образования и здравоохранения.
█ О себе и дружбе
Ресторанная пища для меня совершенно безвкусна, хотя и выглядит привлекательно. Часто задумываясь над этой ситуацией, прихожу к мысли о том, что качество и вкус пищи зависят от душевных качеств повара, его любви, вкладываемой в процесс готовки. Примерно это же, наверное, лежит в основе безболезненности уколов (инъекций), когда ощущаешь это, как укус комара или, наоборот, готов орать и подпрыгивать. Тут надо мне похвастать: больные во время моих практик и моя мама просили именно меня делать уколы.
Кажется, понятие «дружба» такое же сложное и тонкое чувство, как и любовь. По строгим меркам друзей в идеальном понимании нет, или их единицы, потому что у взрослых людей часто исчезает то искреннее и честное притяжение друг к другу, какое было в непорочном детстве или юности. Как ни говори, дружба – это условный союз и терпимость в мелочах ради сохранения основного притяжения и, если хотите, мелкое лицемерие с прощением мелких недостатков.
К своему 60-летию я сделал короткий фильм, назвав его: «Я сделал почти все, что мог». А в этой книге я постарался описать как можно более подробно, опять же, почти все, что сделал. Какое хорошее и емкое слово «почти»! Оно означает наличие неких недосказанностей, недомолвок, каких-то секретов, надежду на то, что еще что-то будет сделано.
Подготовил Ренат ТАИПОВ
Автор: