Актюбинка стала инвалидом после операции в Актау

Фото с официального сайта областного перинатального центра в Актау.

У жительницы Актобе несколько лет назад обнаружили опухоль. Потребовалась операция, которую согласились провести врачи областного перинатального центра в Актау. После хирургического вмешательства девушка стала инвалидом. Теперь каждый ее день начинается с тяжелых процедур в поликлинике. 

Артур САЙЫН

Актюбинка Сауле Битлеуова в поисках справедливости обратилась в редакцию @aktobe_times В 2021 году, как рассказывает девушка, ей поставили диагноз – эндометриоз левого яичника, иначе говоря, у нее обнаружили опухоль. Врачи убедили Сауле, что, кроме операции, ей ничто не поможет. 

- Врачи сказали, что есть специалист в Актау – Нурлан Жакиев. Говорили, что он в Казахстане №1, что лучше него никого нет. С такими рекомендациями я и поехала к нему, - рассказывает Сауле Битлеуова. – Меня уверяли, что все пройдет хорошо, и я дальше смогу спокойно жить и работать.

Операцию провели в октябре 2022 года в областном перинатальном центре. После хирургического вмешательства, как говорит Сауле, она не могла самостоятельно ходить, а медики укоряли ее в том, что она себя чересчур жалеет. У нее то и дело поднималась температура. Однажды Сауле упала прямо в коридоре.

- С того дня мне становилось хуже и хуже. У меня все болело, без конца поднималась температура. А врачи говорили, что это нормально, - вспоминает девушка.

Сауле выписали, обязав находиться в Актау. На следующий день после выписки из раны пошел гной, заметно увеличился живот. Когда Сауле вместе с супругом поехала на прием к врачу, у нее пошли выделения: кишечное содержимое стало выходить неестественным путем. Уже в медцентре ей сделали промывание и сказали, что это пройдет через 2-3 дня, максимум - неделю. 

Становилось хуже

Сауле вернулась в Актобе. Но дома ей лучше не становилось.

- 28 ноября доктор признает, что у меня свищ: «Да это плохо, но нужно подождать, возможно, он сам затянется». Мне сказали, что нужно соблюдать сухоядение, пить масла, - продолжила девушка.

Ослабевшую Сауле супруг на руках носил в поликлинику - на прием и на УЗИ. Медики заключили, что ей требуется повторная операция. Но, по словам Сауле, врач из Актау просил её не торопиться и еще немного потерпеть. 

- Мне становилось хуже и хуже, появились «рвущиеся» боли. Мы даже купили кресло-качалку, чтобы я могла есть лежа. Я была в истерике, супруг сам начал звонить врачу, и тот сказал: «Ладно, что-нибудь придумаю».

Как вспоминает Сауле, хирург сказал ей готовиться к операции, которая должна была пройти 10 января 2023 года. Но Сауле стала жаловаться на уплотнения в тазовой области. Тогда хирург поделился контактами знакомого врача-проктолога в Актобе, который пришел к ней домой. Увидев её состояние, проктолог решил, что Сауле нужно госпитализировать, но скорую вызывать не стал. Врач нарисовал схему, как можно пройти в больницу через задний вход и дойти до нужного кабинета. 

- У меня был острый ишиоректальный абсцесс, дырка в кишке открылась еще больше. Мне делали переливание крови. По идее, меня должны были госпитализировать, а я туда пришла на своих ногах. Я могла умереть!

К ней в больницу приходил этот же проктолог, но только в качестве посетителя. 

- Он говорил мне: «Это божье испытание. Нужно принять это всё, не жалуясь на специалистов, потому что, если бы не заболела, ты бы сбила чужого ребенка».  Я сказала ему сразу, что не вожу автомобиль. «Не знаю, значит, тогда бы села в тюрьму», - сказал он.   

После выписки Сауле отправилась в Актау, чтобы закрыть свищ. Но операцию проводили в частной клинике. Хирург сообщил Сауле, что нашел хороших специалистов, и они должны помочь. В итоге врачи вывели ей колостому. Актюбинке сказали, что понадобится еще несколько операций. 

Сауле до операции. Из личного архива Сауле Битлеуовой.

«От меня бегают, как от прокаженной»

Сауле стало легче, она получила инвалидность 2-ой группы. В августе прошлого года стому убрали. Но кишечное содержимое снова начало выходить неестественным путем. 

- Операции не дали эффекта. Мне поставили диагноз «Параректальный свищ», - говорит Сауле. - Риск заражения остаётся, если организм не выдержит, то возможен летальный исход. 

Сауле больше 10 лет проработала в банке, занимала руководящую должность, а сейчас нигде не работает. Ее день начинается с промывания в поликлинике и заканчивается тем же - дома. 

Как говорит, девушка, никто за ее случай в Казахстане браться не хочет. 

- От меня бегают, как от какой-то прокаженной! - вздыхает Сауле.

Лишь турецкие медики согласились помочь актюбинке, но для этого нужно больше 12 миллионов тенге. 

Сауле хочет добиться справедливости и требует наказать тех, кто привел ее к инвалидности:   

- Я на этом не хайпую, потому что я патриот, мне некуда бежать. Для меня важно, чтобы руководство страны откликнулось, чтобы меня подняли на ноги, чтобы подобных ситуаций больше не было ни с кем!  

Сауле обращалась в Департамент комитета медицинского и фармацевтического контроля по Мангистауской области, который позже провел проверку в областном перинатальном центре в Актау. Департамент привлек независимых экспертов. Но ни они, ни чиновники не выявили никаких нарушений в проведённом изначально хирургическом вмешательстве. Отметив, что в подобных случаях осложнения могут быть даже «при отлично выполненной операции». Но при этом департамент признал обращение Сауле частично обоснованным:

«Вместе с тем, в ходе проверки были выявлены дефекты по оформлению медицинской документации, в частности ведение медицинской карты стационарного больного №23182, где установлены факты разноречивых и не сопоставимых данных в дневниках (от 27.10. 2023), что имеет косвенное отношение к исходу данного случая», - значится в ответе департамента. 

Акты проверок для принятия мер отправлены в облздрав и НАО «Фонд социального медицинского страхования». 

Девушка наняла адвоката и сейчас оспаривает выводы департамента. Также были поданы жалобы в Генпрокуратуру и МВД.

Актюбинка о своей истории стала рассказывать в соцсетях. После этого оперировавший ее врач, Нурлан Жакиев, подал на Сауле в суд иск о защите чести, достоинства и деловой репутации. Ответчиком также стал известный казахстанский журналист Михаил Козачков, который у себя в telegram-канале рассказывал о проблеме Сауле. 

Позиция врача

Заведующий отделением эндоскопической и реконструктивной гинекологии, врач акушер-гинеколог перинатального центра в Актау Нурлан Жакиев прокомментировал репортеру «АТ» ситуацию с Сауле Битлеуовой.

Фото с официального сайта областного перинатального центра в Актау.

По словам медика, диагноз, с которым Сауле к нему обратилась, считается не до конца изученным.

- У нее колоректальный эндометриоз – это очень тяжелое заболевание современных женщин, - говорит Нурлан Жакиев. - Его сейчас очень много, по статистике встречается у 10-15 процентов женщин репродуктивного возраста. Проблема в том, что эндометриоз очень плохо диагностируется, и у нас практически эти операции нигде не делают - именно в полном радикальном объеме. Эндометриоз – это заболевание, которое по своему характеру течет, как рак: для жизни не опасен, но он по течению, по патогенезу напоминает онкологический процесс. По существу, эти пациентки, как правило, хроники: они могут оперироваться 5-8 раз, и заболевание не проходит. Эндометриоз на самом деле заболевание загадочное, его никто не знает. Вот, даже современная гинекология вроде хорошо развита, но на самом деле у нас про это заболевание мало кто что ведает. Я этот вопрос поднимал, когда у нас была прежний министр здравоохранения - Ажар Гиният, но, к сожалению, ничего не сдвигается с места: ни в плане диагностики, ни в плане лечения.

По словам Жакиева, такие операции часто сопровождаются осложнениями, о чем пациентов всегда предупреждают. 

- У нас есть врачи-альтруисты, вот я ездил несколько раз в хорошие клиники за границей, для того, чтобы просто эту технологию привезти и начать делать эти операции, - продолжил Нурлан Жакиев. - К нам приезжают пациентки из больших городов, потому что в большинстве клиник эти операции в радикальном смысле не выполняются. Делаются паллиативные операции: кисту удаляют, еще что-то, но в основном пациентки не излечиваются до конца. И даже когда мы делаем радикальные операции (как в случае Сауле. – Авт.), они сопровождаются большим процентом осложнений. Мы это ей говорили, и эта проблема не в том, что хирург что-то неправильно сделал. Где бы эти операции ни выполнялись, длятся они очень долго – 6, 7, 8 часов. Потому что вовлекается много органов: кишечник, мочевой пузырь, матка. У нее была тяжеленная форма: мы ее 6 часов оперировали, там было все запущено. Мы убрали пораженный отдел кишечника, между собой сшили. Но проблема в том, что у нее кишка больная, она много лет с ней ходит. Там где-то небольшой дефект образовался в кишке после операции, который привел к тому, что у нее сформировался свищ. Свищ формируется не только у нас, но и даже в хороших, международных центрах. У них на 100 операций подобного типа бывает 5-10 осложнений.

Но она же сейчас говорит, что мы ее якобы искалечили, и все остальное, но не говорит, что у нее запущенная форма эндометриоза, что вся кишка больная, там живого места нет. Соответственно, повышается риск хирурга. Да, я сожалею о том, что произошло. Никому не хочется, чтобы были такие осложнения, но они часто бывают вызваны тем, что болезнь так протекает. Она же не говорит, что в Актобе ей все отказали, она сама выбрала клинику, сама к нам приехала. 

Нурлан Жакиев, сообщил, что в суде хочет добиться от Сауле, чтобы она удалила из соцсетей материалы с «недостоверной информацией». По его словам, против него развернулась травля: в последнее время ему неоднократно поступали звонки с угрозами, требовали деньги.

- Я ничего от нее не хочу, она просто перешла на личности, это же медицинская проблема, нельзя такие вещи делать! Я тоже человек, у меня тоже есть болезни, и я переносил операции, и тоже были неудачные среди них, но я что теперь, пойду врачу морду бить? Моя позиция, чтобы она просто все удалила. Пусть она будет здорова, пусть у нее все будет хорошо, я ей зла не желаю! Моральный ущерб мне не нужен, я просто прошу, чтобы она в соцсетях не писала. Мы делаем свою работу, врач, особенно хирург, как я, – человек, который работает между жизнью и смертью, мы каждый день с этим сталкиваемся. Если каждый так будет говорить про врачей, завтра некому будет работать, - заключил Нурлан Жакиев.