«Да ты от армии хочешь откосить»: у подростка в Актобе врачи не смогли вовремя распознать рак

Юноша, которому недавно исполнилось 18 лет, в последнее время жаловался на сильную боль в ноге. Врачи не могли понять, в чем причина, и даже обвинили его в том, что парень просто не хочет идти в армию. В итоге, потеряв много времени, актюбинские медики обнаружили у подростка саркому 4-ой степени. Родители на своей машине отвезли парня в Астану и положили в Национальный научный онкологический центр. Столичные врачи никаких гарантий не дают, семья просит помощи.

Актюбинка Светлана Горбунова рассказывает, что её сын Ярослав раньше никогда не жаловался на здоровье. Он старался подрабатывать, занимался спортом, был активным и жизнерадостным. В прошлом году закончил школу и поступил в колледж.

- У сына начала болеть правая нога, где подошва, - вспоминает Светлана. - 30 июля мы делаем рентген ноги, и у него выявляют артроз. Потом записались к терапевту в поликлинику №3. Там направили на повторный рентген и записали к хирургу. Хирург посмотрел снимок и сказал сыну: «Да ты придуриваешься, всё у тебя нормально, наверное, где-то подвернул ногу».

Как говорит Светлана, никаких назначений врач не дал. Ярослав вернулся домой, нога болела всё сильнее.

- 5 августа у сына случается приступ аппендицита. Скорая увозит его в БСМП, в тот же день делают операцию. На следующий день я прихожу к хирургу и говорю: «Посмотрите ему ногу». Хирург внимания не обращает. Говорю сыну: «Позови травматолога, пусть посмотрит». А он отвечает: «Мам, они не приходят, на ногу внимания не обращают».

После выписки из больницы женщина с сыном снова отправились в поликлинику, чтобы снять послеоперационные швы. Светлана опять напомнила о мучениях сына с ногой. Хирург потребовал заново записаться к нему через участкового.

Тогда Светлана решила отвести сына в частный ортопедический центр. Там у Ярослава выявили еще и плоскостопие.

- Сказали: «Делайте массажи, носите ортопедические стельки», - рассказывает женщина.

Парню в мае исполнилось 18 лет. Ярослав еще не ничего знал о коварной болезни.

«Тут каждый пятый хромает!»

- Мы снова записались в поликлинику. Направили к хирургу. Он посмотрел и говорит: «Да тебя военкомат вызывает. Ты, наверное, ищешь причину, чтобы в армию не забрали». А сын отвечает: «Я хочу служить!». И опять отправляют просто домой.

Ярослав уже начал ходить на костылях. Боль с каждым днем усиливалась.

С 1-го сентября начался призыв на срочную службу. Парень в таком состоянии отправился в военкомат.

- Там ему тоже сказали: «Ты хочешь откосить от армии, тут каждый пятый хромает!» И дали отсрочку на полгода, только из-за аппендицита. Сказали: «Принеси флюорографию и отдыхай», - говорит мама подростка.

В частной клинике Ярослав сделал флюорографию и там, как говорит Светлана, ему ставят диагноз - эхинококкоз лёгких. Ярослава направляют на компьютерную томографию.

5 сентября КТ подтверждает диагноз.

- Ярослав работал шашлычником, думали, что заразился от мяса, - рассказывает Светлана.

«Легкое разлагается, как тухлое мясо»

Собрав все документы, Светлана с сыном идут к торакальному хирургу в областной фтизиопульмонологический центр.

- Хирург посмотрел и сказал, что в левом лёгком семь кист, в правом - пять. И что чем быстрее оформим квоту, тем скорее сына прооперируют. Опухоли большие.

18 сентября Ярославу проводят операцию на левом лёгком.

- Операция длилась целый день, - вспоминает Светлана. - Утром 19-го хирург сказал: «Светлана, вы меня извините, операция пошла не по плану. Когда я открыл грудную клетку, то своими глазами увидел, что лёгкое разлагается, как тухлое мясо. За 26 лет практики такого не видел».

Из поражённой ткани взяли образцы для гистологии. 22 сентября пришёл результат: плоскоклеточный рак лёгкого второй степени.

Светлана забирает результаты гистологии и везёт их на пересмотр в медцентр ЗКМУ имени Оспанова. 26-го сентября ослабленного Ярослава выписывают из фтизиопульмонологического центра домой.

- Я просила врачей - пусть полежит ещё неделю. Ему же плохо, чем я ему дома помогу? Просила сразу перевести в онкологию. А мне ответили, что не могут, диагноз не подтверждён, надо ждать результатов. Я плакала, не знала, что делать. Лекарств никаких не дали, даже поддерживающих. В больнице объяснили, что боль в ноге из-за метастаз.

Сразу после выписки Светлана идёт в поликлинику с сыном, там их осмотрел онколог и отправил на МРТ ноги.

- Сделали МРТ, и там показало образование мягких тканей. Потом попросили сделать КТ ноги. Записались в частную клинику, там сказали, что это, скорее всего, саркома, а в лёгких - метастазы.

«Помочь ничем не можем»

С этими результатами Светлана и её родственница едут к онкологу в медцентр ЗКМУ имени Оспанова.

- 30 сентября он осматривает ногу. Я прошу: «Сделайте анализы, чтобы подтвердить, саркома это или нет». А он говорит: «Лежите дома, отдыхайте. Как будут результаты гистологии, начнём лечение».

Доктор направляет их на повторное МРТ и КТ ног, лёгких, головы.

- На следующий день уже готовы были результаты. Онколог смотрит: лёгкие поражены полностью, в ноге, в голени, в паховой области шишки. Говорит: «Саркома отклонена, ждём гистологию». Я опять прошу - возьмите анализ с ноги, он дома загибается, не спит, плачет, от боли стонет. Скорая приезжала, посмотрели, но ничем не помогла.

Но ни в онкологию, ни в обычный стационар парня не кладут. Дома он от боли не может заснуть, не помогают ни обезболивающее, ни снотворное.

Каждый день женщина ходит в лабораторию, где проверяют образцы гистологического исследования.

- Каждое утро ходила, спрашивала, готовы ли результаты. Прошли сроки. Завели к мужчине, который делал анализ. Он сказал: «Ситуация сложная. Отправили в Санкт-Петербург. Если результаты совпадут с нашими — хорошо. Если нет, будем искать дальше. Очень тяжело поставить диагноз». Успокоил, сказал, что позвонят. Ребёнку хуже с каждым днём. Ноги выворачивает, желудок скручивает, челюсть будто не его становится. 6 октября в два часа дня звонит посторонний человек, знакомая знакомых. Спрашивает: «Светлана, ваш ребёнок болен? Ваша гистология уже готова. Я случайно узнала и решила позвонить, чтобы вы приехали». Сердце у меня в пятки ушло, ведь с раком каждая секунда дорога. Мы едем в онкологию. Забираем гистологию. Я говорю девочкам в лаборатории: «Спасибо, что позвонили, предупредили. У нас же куча времени, он ведь не умирает у меня на руках!», - вспоминает со слезами на глазах Светлана.

Ярослав к тому моменту совсем не мог ходить, передвигался только с помощью инвалидной коляски.

- На комиссии осмотрели ребёнка. Заместитель главного врача спрашивает у онколога: «Почему не взяли анализ с ноги?». А он отвечает: «Поздно уже. Опухоль забрала всю ногу».

После осмотра комиссия выносит вердикт: саркома четвёртой степени.

- Сказали: «Помочь ничем не можем, не знаем, как лечить». Порекомендовали сделать ПЭТ-КТ в Астане. Что это такое и поможет ли, никто не объяснил. Потом, как я узнала, ПЭТ-КТ должно было показать все очаги заражения.

Как мне рассказала девушка, которая болела раком, в очередь на ПЭТ-КТ в Астане записываются на месяц вперед. Я в панике была! Ведь у него нога, лёгкие поражены, челюсть отпадает, рука немеет. Начинаю звонить в Астану – ближайшая запись на 17 октября.

Когда в Астане спросили, поставлен ли Ярослав на учёт и получено ли официальное направление, выяснилось, что нет ни того, ни другого.

- Опять едем в онкологию. Нас ставят на учёт. 8 октября документы были готовы. Но для ПЭТ-КТ нужно было сдать ещё платный анализ. Мы всё сделали, хотя Ярославу передвигаться было тяжело, - рассказывает женщина.

Светлана со своей сестрой обратилась к заместителю главврача медцентра ЗКМУ им. М. Оспанова, чтобы как-то ускорить обследование в Астане.

- Сестра говорит ей: «Вы же видите, ребёнок в тяжёлом состоянии, не может двигаться. Позвоните в Астану, объясните ситуацию». Та спрашивает: «А вы кем работаете?». Я уже отвечаю: «Техничкой. Значит, мой ребёнок не нуждается во внимании?» А она отвечает: «Если бы вы работали где-то, то могли бы повлиять сами? Просить я ничего не буду».

После этого Светлана идёт к другому сотруднику администрации онкоцентра, который смог записать Ярослава на ПЭТ-КТ на 15-е октября.

На легковушке с больным сыном в Астану

Светлана и её муж принимают решение везти сына в Астану самостоятельно. Ни актюбинский медцентр, ни поликлиника не предложили никаких способов транспортировать тяжелобольного Ярослава в столицу.

- Раскладываем сиденья в машине, стелим подушки и едем в Астану. Как прибыли, сразу пошли в Национальный научный онкологический центр. Хотели узнать, можно ли пересмотреть гистологию и подвинуть очередь на ПЭТ-КТ. В регистратуре сказали приходить на следующий день. 10 октября я иду в больницу, захожу потом к заведующей, где делают ПЭТ-КТ. Она вошла в положение и поставила обследование на 13 октября. Гистологию сказали делать платно.

В Астане мы арендовали квартиру. У Ярослава слёзы, истерика. Говорит: «Мам, я не могу терпеть, почему меня не кладут в больницу?!» С каждым днем ему хуже и хуже.

13 октября мы пришли на ПЭТ-КТ. Заведующая вышла и говорит: «Вы меня извините, но аппарат сломался». У меня шок… Она пообещала пробить очередь в других больницах. Нашли аппарат в частной клинике, пришлось переделывать документы и ехать туда.

Ярослава, по словам Светланы, обещали принять в другом медучреждении – в больнице Медицинского центра Управления делами Президента Республики Казахстан.

- Там онколог посмотрел сына, успокоил: «Мы тебе поможем, не переживай. Сейчас медицина шагнула вперед». Он же позвонил в актюбинский онкоцентр, сказал готовить квоту и документы, - вспоминает женщина. – Но когда муж поехал туда позже, чтобы уточнить, как будет решаться вопрос с лечением, врач ответил: «Извините, но мест в стационаре нет».

Умоляла врачей принять сына

Родители с сыном вновь едут в Национальный научный онкологический центр.

- Мы с ребёнком туда приехали после гистологии. А там говорят: «Мы не можем вас положить, у вас саркома 4-ой стадии. Почему ваша онкология не дала направление? Где выписки, что вы у них наблюдались?». Потом выходит онколог, предлагает платное отделение. Я соглашаюсь, хоть куда. Через время возвращается: «И в платное не можем». Начала плакать, кричать, умолять их. В итоге появился мужчина из администрации, вызвал врачей, выслушал, успокоил. После его указания сына всё-таки положили в терапию, под наблюдение.

Ярослав не может самостоятельно есть, не может ходить. Мне разрешили остаться рядом, ухаживать. Здесь давали только поддерживающее лечение, ставили капельницы. Медсестры придут и уйдут, а врачи вообще не появлялись.

Светлана отправилась в Минздрав, где пожаловалась на такое отношение. После этого, по словам женщины, в больнице провели комиссию и сказали, что попробуют начать лечение, но без гарантий. Ярославу назначили химиотерапию.

Врачи также сообщили, что нужно провести молекулярно-генетическую экспертизу.

- Мы с мужем начали искать, где делают такую экспертизу. В Астане таких организации нет, да и вообще, в Казахстане такое не делают. Знакомые подсказали, что в Москве делают, но надо ждать целый месяц. Я говорю врачам: «Мой сын не выдержит! Он уже на кислороде». В Москву полететь только за свой счет, мы обзвонили все авиакомпании, никто не берётся за таких больных. Только в «Пулково» зарегистрировали бронь, но ответ не дали. Ещё и машину до самолёта и после нужно искать самим.

Сейчас состояние парня остается тяжелым. Светлана намерена добиться наказания для тех врачей, которые, по ее словам, допустили халатность при обследовании ее сына и не смогли определить злокачественную опухоль, а также не назначили необходимого лечения.

Семья открыла сбор средств для лечения Ярослава. Вы можете связаться со Светланой по телефону: + 7 707 630 68 84.