«Деньги вымогали у водителя, который не умеет ни читать, ни писать»

Родственники старшего лейтенанта Илекского отдела полиции нашли несостыковки в уголовном деле.

В городском суде № 2 города Актобе рассматривается уголовное дело, по которому обвиняют капитана Ерканата Нурмаганбетова и старшего лейтенанта Даурена Даулетьярова. Раньше они работали оперуполномоченными в Илекском отделе полиции. Им вменяют превышение должностных полномочий, а также получение взятки путем вымогательства. К журналистам «АТ» обратилась тётя Даурена Даулетьярова.
«Мы, родственники, не согласны с обвинением, так как Даурен не способен брать взятки, - пишет Раушан Даулетьярова. - Он весь отдавался работе, у него и выходных-то никогда не было. Рано утром уходил на работу и поздно ночью возвращался. Как все сотрудники, он спасал город от террористов 5 июня 2016 года. Для нас то время было тяжелым, мы опасались за его жизнь, но понимали, что он выполняет служебный долг. Даурен ничего не мог сделать противозаконного, тем более по своей работе. Со стороны руководителей на него никогда не было жалоб и нареканий».

Раушан Даулетьярова говорит, что потерпевший и свидетели давали в суде совсем другие показания, нежели до суда.
«Во время задержания установлены нарушения процессуального законодательства, - считает Раушан Даулетьярова. - Так, сначала потерпевший Ади Мусин заявлял, что 50 000 тенге он получил после выгрузки металла, и деньги ему передал рабочий Даулет. Потом он сообщает, что обратился по телефону к руководителю фирмы ТОО «Завод по переработке металл «Металл ТС» по имени Сатбек с просьбой дать деньги в долг, и тот пообещал после обеда их ему дать. В суде же он сказал, что деньги получил до выгрузки металла, потом он сфотографировал купюры на телефон и передал сотрудникам, которые у него требовали взятку.

Выяснился и такой факт, что потерпевший Ади Мусин не умеет писать, а на предложение зачитать клятву заявил, что не умеет читать. На вопросы адвокатов, каким образом он знакомился с протоколами следственных действий и как подписывал, сказал, что печатали, ему читали, и он только ставил подпись.
Кроме того, потерпевший говорит, что его били. Однако в суде на вопросы кто и как наносил ему телесные повреждения, чем и в какие части тела, ответить не смог, сказав, что его толкали и ударили в живот.

Мусин А. на суде сказал, что сам звонил на телефон доверия органа внутренних дел со своего мобильного телефона. На дополнительный вопрос сказал, что звонил с мобильного телефона одного из охранников пункта.
На вопрос защиты, от кого он получил номер телефона доверия, он ответил, что знает этот номер давно. Год назад он его запомнил, когда был в полиции, однако когда ему предложили назвать номер телефона доверия, он не смог его назвать, сказав, что забыл. Получается, что целый год он помнил телефон доверия, а на момент суда – уже нет?!

В четверг, 14.12.2017 года, на очередном процессе в суде адвокаты ходатайствовали приобщить к материалам дела справки из АО «Казахтелеком», в которой имеются сведения, что 07.06.2017 года на телефон доверия с мобильного телефона в период с 12 часов до 17 часов звонков не поступало. За этот период имеются звонки с городского номера. Данная информация указывает на тот факт, что никакого заявления и сообщения в реальности не было. Однако прокурор выразил протест на приобщение данной справки. В моем понимании, участие прокурора в суде должно носить функцию не только гособвинения, но и надзора за законностью и объективностью по делу. Я должен признать, что справка, полученная на законном основании, должна быть приобщена, чтобы суд принял справедливое решение.

По делу в суде установлено, что потерпевший все время находился на территории базы ТОО «Завод по переработке металл «Металл ТС», то есть он написать заявление не мог, на телефон доверия сообщений не передавал. Скорее всего, Мусин А. обратился к кому-то из своих знакомых из полиции, которые дали ему совет и инструктаж. Тогда на каком основании сотрудники ДВД службы УСБ проводили следственные действия, если не было заявления?
Возьмём осмотр транспорта и личного обыска моего племянника Даулетьярова Даурена и Нурмаганбетова Ерканата. Видео начинается без оглашения даты и времени, в течение 10 минут в обозрении находится задержанная автомашина и транспорт сотрудников Илекского ОП, то есть моего племянника и его коллеги, которые находились у машины и никуда не отходили. Видеозапись непонятно кем производится. Затем следует видео, на котором объявляется о производстве обыска. На этой записи отчетливо видно, как приехавшие сотрудники примерно в количестве 8-9 лиц, свободно расхаживают по территории, и только следователь и задержанные стоят неподвижно. Съемка прерывается. Возобновление съемки обыска начинается с лица, которое надевает перчатки, и это лицо целенаправленно идёт к месту, которое ему никто не указывает, камера следует за ним, и он находит деньги. При обыске автотранспорта и личном обыске денег не нашли. После обыска, там же, на территории, в стороне от задержанных лиц и от автотранспорта, находят скомканные деньги, лежащие на земле. Таким образом, обнаруженные деньги мог подкинуть кто угодно из лиц, которые там расхаживали.
Хотелось бы, чтобы суд принял решение объективно и справедливо, принимая все обстоятельства, которые были установлены в суде, учел противоречивость показаний, нарушения, допущенные в ходе следствия».

Как уже сообщала газета «АТ», 7 июня 2017 года «КамАЗ» с металлоломом ехал в промзону в пункт приёма. Его остановил наряд дорожной полиции и потребовал документы на груз. Так как никаких бумаг на металл не было, полицейский составил рапорт и передал его вместе с «КамАЗом» в Илекский отдел полиции. Тут нарушение должны были зарегистрировать в КУЗИ (Книге учета заявлений, сообщений и иной информации о преступлениях, происшествиях) и поставить печать. Однако рапорт так и не попал на стол начальника Илекского отдела полиции, его не зарегистрировали в КУЗИ. Он прошёл через четырёх полицейских и оказался в руках двух оперов: 31-летнего капитана полиции Нурмагамбетова и 25-летнего старшего лейтенанта Даулетьярова. Якобы они выманили у водителя 50 тысяч тенге за то, чтобы разойтись по-хорошему.
Приговор по этому делу ещё не вынесли.